— А вы не боитесь, что я испорчу товар? — задумчиво спросила Юля. — За это ведь могут отругать на работе?
Саша опять как-то спонтанно и неуклюже почесал затылок.
— Я должен был предупредить сразу, — пробубнил он. — Вообще-то кондитерский магазин, в котором я работаю, тоже открыл я.
Теперь понятно, почему такого неоднозначного работника еще не уволили, подумала Юля. Какой прок бояться увольнения, если ты сам себе начальник? Так же возникает и другой вопрос. Как такой под управлением такого рассеянного человека магазин еще не закрылся. Впрочем, его рассеянность замечается только в мелких деталях. Как кулинар Александр превосходный профессионал, знающий и любящий свое дело.
— Не бойся, — добавил он. — Торт тебя не укусит, я, кстати, тоже не кусаюсь. А если что-то пойдет не так, я запросто все это подправлю.
— Ну ладно, — согласилась Юля, которая только и ждала, когда её уговорят.
Александр выдал ей специальный мешок, в котором был зеленый крем, на него поставил очень тонкую насадку, поставил соседку перед собой, а сам встал позади.
— Тебе следует только немного надавить и сделать тот узор, какой ты представишь, — подсказал он, говоря тихим голосом. — В этом нет никакого риска. Я тебя уверяю, торт все равно будет съедобен.
Юля улыбнулась, трепетно представила какую-то ромашку и, выбрав для неё место в самом центре торта, принялась надавливать на мешок. В то время, когда она пыталась сосредоточиться, Александр дышал ей прямо на голую шею, мешая сосредоточиться. Юля чувствовала тепло его груди, ощущала, как ей помогают мужские руки. А главное, этот мужчина пах просто сводящими с ума духами. Но Юля справилась с задачей, сделав два круга и один лепесток.
— Теперь не торопись, — посоветовал Саша. — Давай сделаем остальные лепестки другого цвета.
— Ладно, — промолвила Юля, испытывая странный трепет.
Пока Александр менял мешок с другим цветом крема, Юля осознала, что впервые оказалась так близко к взрослому мужчине. Можно вспомнить еще день, когда она смотрела с Сергеем кино. Но отчим никогда в ней не видел никого кроме дочери любимой женщины. А кем меня видит Александр, задалась она вопросом, который её очень волновал в данный момент.
Он не умел читать мысли, да и не стал бы, наверное, отвечать на этот вопрос. А вместо этого Саша переставил насадку на мешок с красным кремом, дал его в руки Юли, а сам прижался еще сильнее. Так сильно, что она была вплотную прижата к столу.
— Продолжай, — прошептал он, — у тебя хорошо получается.
И Юля сделала еще два лепестка с разных сторон. Даже по её скромному мнению один лепесток был больше другого, а третий оказался совсем крохотным овалом. Но Александр не стал на это обращать внимания и дал ей уже третий мешок с синим кремом. Торт и так выглядел глупо, поэтому Юля отринула страх, а полностью сфокусировалась на последних двух лепестках и мужчине, прижавшим её к столу.
— Получилось восхитительно, — улыбнулся Саша, дав ей немного пространства.
— Ты думаешь? — Юля покосила голову в одну сторону, потом в другую, но ничего очаровательного не нашла.
— А ты присмотрись. Красиво ведь вышло.
— Ты шутишь? — вздохнула она. — А где же симметрия? Один лепесток просто огромный, а рядом с ним какой-то маленький шарик.
— Это торт, а не высшая математика, — шутя, заявил Саша. — Теперь смотри, у меня есть еще желтая краска, поэтому мы сейчас поставим другую насадку и оставим между каждым лепестком кляксу.
— Давай попробуем.
И Саша оказался прав. Юля все еще понимала, что симметрии в её художестве никакой нет, но это была первая проба. Даже она нашла в этом какой-то шарм и детское очарование. Осталось надеяться, что торт заказала семья какой-нибудь девочки. Вот ребенок точно оценит мастерство горе кулинара со стажем меньше пары минут.
— Правда вышло очень красиво, — признала Юля.
— Такие торты часто покупают на дни рождения детей или дам, — поделился опытом Саша. — Если его заказала какая-то молодая пара, они бы подошли к этому выбору весьма скупо и выбрали бы что-нибудь однообразное. Шоколадный торт, например. Бывают, конечно, разные пары, но если судить….
— Саша, — привлекла его внимание Юля, которая была все еще зажата. Ей показалось, что он вообще про неё забыл. — Может быть, ты меня отпустишь?
И вдруг он умолк. Это случилось так неожиданно, что Юли снова показалось, что он растерялся или не знает, как это сделать. От этого мужчины всякого можно было ожидать, если бы не его тяжелое дыхание, которое гладило её шею.