чтобы малость защититься.
Из руки скользнули деньги,
перевязанные ниткой,
и, как перышко, повисли.
На беду, нахлынул ветер,
подхватил шары порывом.
- Эй, держи! Ловите! —Где там!
Сразу взмыли выше, выше!
Понеслись туда, на запад.
Разве их догнать без крыльев!
Встрепенулась вдруг вся площадь.
Все кричат и тычут в небо:
— Вон, гляди, шары сорвались!
Упустил малыш, должно быть.
Кто жалеет, кто смеется,
и никто не знает правды.
Тут опомнилась старуха.
Как всплеснет руками дико
да как всплачет с причитаньем:
— То не солнышко сокрылось,
не затмился светел месяц,—
налетели ветры буйны,
унесли мою коровку,
ненаглядную Бурёну.
Ах, зачем тебя водила,
продала в чужие руки!
На земле твой след потерян,
в небе денежки за тучей!
Ох, и горе же мне, горе!..
Услыхали зубоскалы,
пустомельные зеваки,
подняли неумный хохот:
— Вот потешная старуха!
Где же видано, чтоб в небо
Улететь могла корова
и парила, словно сокол?
Это только в небылицах
да в ребячьих глупых сказках...
Но в толпе нашлись толковей.
Вмиг смекнули, в чем тут дело,
и раздался крик командный:
— Надо выручить старуху!
Снарядим сейчас погоню!
Не терять шаров из виду!
Всполошились стар и малый.
Из домов несут бинокли.
Кто глядит с земли, кто с крыши,
беглецов двух ищут в небе.
— Что, видать? — Видать. Как пташки.
— Скрылись в облачке, не видно.
— Во, опять! Теперь —как ;мошки.
Поплыли к аэродрому.
— Эй, лупи за ними следом!..
Понеслись тут верховые.
Впереди тот самый парень,
что на бабушку наехал,
заварил всю кашу сдуру.
Ребятня ватагой пестрой
с криком, гиканьем и свистом
поспевает за конями.
По пути кишит народом.
Нет конца догадкам, слухам.
— Где пожар?— Кидают бомбы?!
— Гости едут из Китая!
Тах-тах-тах!—по переулку
тарахтит мотоциклетка;
за толпой свернула круто
и летит в лихой погоне.
— Берегись!—Толпе навстречу,
рассекая шумно воздух,
легковой авто несется.
— Стой, шофер! Вези обратно!
Полный ход давай машине.
Чтоб в глазах волчком вертелось,
чтобы меньше, чем в минуту,
нас домчать к аэродрому!
— Есть. Садись. — Ту-ту! Помчались.
Свист в ушах. Глаза—как щелки!
— Козырьки надвиньте ниже
и держись на поворотах!
Гоп!—взлетели на ухабе.
Гоп!—пребольно сшиблись лбами.
Да, шофер шутить не любит:
Рад, не рад,—терпи без жалоб.
Вот приехали- Спасибо!
Слезли. Кинулись к ангарам.
— Так и так. На помощь, братцы!
Двое летчиков там было,
смельчаков бывалых, ловких.
Говорит один другому:
- Ну, и выпала задача!
На войне дрались мы жарко,
нынче возим пассажиров,
доставляем срочно письма,
а за детскими шарами
не пришлось еще гоняться...
Что ж, давай утешим бабу.
Взбаламутила весь город!..
Быстро вывели машины.
Ж-ж-ж! —скользнули по лужайке.
Шибче, шибче! Раз! Снялися
и летят стальные птицы!
А народ потоком льется,
запружает площадь густо.
Вот везет сюда Евфимью
добрый старенький извозчик.
Все в тревоге. Вдруг не сыщут,
иль шары возьмут и лопнут.
Реют летчики стрижами,
а шаров давно не видно.
Время медленно тянулось.
Полчаса казались годом.
Вот слышнее стал пропеллер:
точно жук летит на землю.
Ж-ж-ж!—машины друг за дружкой
плавно начали снижаться,
выбирая осторожно
посвободнее местечко.
На секунду все застыли
и впились в аэропланы.
— Есть! Ура! Ура! Поймали!
Молодцы! Орлы! Герои!
Рассказать—так не поверят.
Жаль—не видно было глазу!
На руках с аэропланов
летунов несут к старухе.
— Вот шары, а вот и деньги.
Спрячь их, бабка, хорошенько,
да летим в твою деревню...
Плачет и смеется Фима;
от волненья сбилась с толку,
всех подряд целует трижды,
под собой земли не чует.
— Ну, поедешь? Аль сробела?
Весь народ с поклоном просит.
Раззадорилась Евфимья:
— Ладно. Отвезите к внукам.
Ахнет вся, небось, деревня
на гостей таких залетных.
Чур! не сказывайте только,
как старуха осрамились...