- Мотя, - заговорила я, гладя его крупную рыжую голову, - эта картина настолько чудовищна, что Ван Гог, увидев ее, отрезал бы себе второе ухо.
- Мяу.
- Я оставила ее в машине, милый. Если я принесу эту пачкотню домой, то наши соседи, среди которых есть обладатели подлинного Ван Гога, вполне могут вымазать меня дегтем и вывалять в перьях. Завтра я отвезу это позорище в заднюю комнатку своей лавки и выдеру из рамки.
Мотька принялся месить мой животик передними лапами.
- Мяу.
- Разумеется, сделаю я это, соблюдая все меры предосторожности, заверила я. - Мы ведь не хотели бы повредить драгоценную рамку, не так ли?
- Мяу.
- Нет, милый, я не скажу тебе, сколько я уплатила за это уродство. Но сумма чудовищно велика.
- Мяу.
- Продав рамку, я едва верну свои кровные. Но сперва должна ее кое-кому показать.
Внезапно Мотька вскочил и выгнул спину дугой. Мне пришлось выплевывать изо рта волоски.
- На что ты намекаешь, дорогой? Не хочешь ли ты сказать, что уже успел проголодаться? Между прочим, не прошло и... А это еще что за чертовщина?
Впрочем, я уже и сама сообразила, что сработала сигнализация моей машины. Как заведено в Каролине, где держать гаражи не модно, моя машина стоит в закутке перед домом, и именно оттуда доносился сейчас громовой рев, словно все черти в аду разом с цепи сорвались.
Я потянулась к телефону.
- Не бойся, милый. Наверно, ее просто случайно замкнуло. Обычное дело. Или приблудная псина на бампер сиганула. Как бы то ни было, сейчас я вызову подмогу.
Мотька спрятался под диван, напоследок процарапав когтями мою ляжку.
Я брякнула чашку о кофейный столик, схватила телефонную трубку и вызвала полицию.
* * *
Дверь я отомкнула лишь после пятого звонка. Сирена к тому времени завывать уже перестала, но я была просто парализована от страха. Возможно, мне так и суждено было скончаться от старости на своем диване перед чашкой остывшего чая, если бы из-за входной двери не послышался знакомый голос. Он-то и вывел меня из оцепенения.
- Грег! Какими судьбами? - Ей-богу, меня куда меньше удивило бы, возникни передо мной на пороге в эту июльскую жару сам Санта Клаус в ярком праздничном облачении.
У моего бывшего ухажера, вымахавшего за шесть футов, глаза цвета цейлонских сапфиров. И вот сейчас, с трудом сдерживая улыбку, он буравил меня этими сапфирами.
- Ты вызывала полицию?
- Да, - недоуменно ответила я, - но ведь ты служишь в криминальной полиции. Насколько я понимаю, твои обязанности начинаются после совершения преступления, а не в процессе.
- Это верно, - согласился Грег. - Но время от времени, чтобы не выйти из формы, я патрулирую свой участок. Сегодня мой напарник - сержант Бауотер, и твой вызов направили ему. Мы находились буквально в паре шагов от твоего дома.
Я попыталась заглянуть Грегу за спину, но мне пришлось довольствоваться тем малым, что удавалось разглядеть между его ногами.
- И где этот сержант Бауотер?
- Сидит в патрульной машине, но, если хочешь, могу позвать его сюда.
- Нет, это ни к чему, - быстро ответила я. Чересчур быстро, пожалуй.
Уголки губ Грега дрогнули.
- Итак, Абби, что у тебя стряслось? По словам диспетчера, якобы сигнализация твоего автомобиля сработала. Но мы ничего не слышали.
- Эта дурацкая сирена вопила, как недорезанная свинья! - возмутилась я. - Не пойму, в чем дело. Орала, а потом вдруг отключилась.
- Понимаю. - В цейлонских сапфирах заплясали веселые огоньки.
- Нет, не понимаешь! Ты просто издеваешься надо мной. Может, ты считаешь, я специально запустила сирену, чтобы вызвать тебя сюда?
- Ну, я бы не стал исключать...
- А откуда я могла знать, что именно ты здесь патрулируешь?
Грег пожал плечами, но издевательская ухмылка никуда не делась.
- Что ж, пойдем тогда, взглянем на место происшествия, - предложил он.
- Попридержи лошадей, приятель. Ты не ответил на мой вопрос.
- Да брось ты, Абби, - усмехнулся Грег. - Я просто пошутил. Конечно же, я верю тебе. Профессионал в два счета управится с любой сигнализацией.
Я метнула на него испепеляющий взгляд.
- Ты, между прочим, при исполнении, любезный. А зубоскальство офицера полиции не красит.
Грег запустил загорелую пятерню в свою густую, цвета воронова крыла, шевелюру.
- Ладно, считай, что меня обуяла ревность, и я решил чуть-чуть подзавести тебя. Вполне естественно.
- В самом деле? - как ни старалась, я не удержалась от кокетливого тона.
- Ну, конечно. Ты - обалденная женщина.
- Неужели?
- Черт побери, Абби, теперь ты надо мной издеваешься. Сама знаешь, на тебя любой мужик клюнет.
Поскольку Грег заядлый рыболов, такие комплименты вполне в его стиле.
- А какая наживка аппетитнее - я или, скажем, Буфер Фон?
Лицо Грега, несмотря на бронзовый загар, потемнело.
- С этим давно покончено, Абби, и ты это отлично знаешь, - суровым голосом ответил он.
- К сожалению, над воспоминаниями мы не властны, - сказала я, без тени сочувствия. - Вдобавок я до сих пор не могу уразуметь, как можно втюриться в женщину по имени Буфер.
- Я был последним болваном, Абби, - сокрушенно промолвил Грег.
Повинную голову меч не сечет, вспомнила я, но соблазн завершить разгром отступающего неприятеля был все равно велик. Я ведь точно знала, что Буфер восстанавливала недостающие части тела у того же специалиста по пластической хирургии, что и Твити. Я слышала это из первых уст. Вы не поверите, но Буфер получала инъекции конского коллагена в губы.
- Скажи мне, чем именно я лучше Буфер, - вдруг ляпнула я. В глубине души я надеялась услышать нечто вроде "ты вообще несравненная", или "ей до тебя далеко, как до неба".
- Ты... ну... в общем, у тебя уши красивее.