— Так-то оно так, — не стал спорить Нестор. — Да разве ж кто думает о том, что после будет, когда мечта заветная вот она, лишь руку протяни?
— Неужели мы не можем ничего сделать? — воскликнула Василиса.
— Прежде думали, что не можете. Но недавно перебирал я свои летописи… И нашел одну крайне любопытную. Показал Василисе Премудрой, она и наказала вам передать, что можете вы службу добрую всему миру сослужить. Стал быть, так. Об источниках спрятанных ведали и раньше, да только откроются они не для каждого. По преданию, один, что на севере, бережет колдовство для того, кто ни жив, ни мертв, и для той, для кого истина превыше всего. Второй же, на востоке — для того, кто преград не ведает, но приведет защитницу всякой живой души. Вот и гадай тут. Посему так Василиса Премудрая повелела: чтоб ведьмы да часть богатырей отправлялись на восток, а чаровницы и вторая часть — на север. Да будет так, красны девицы. Себя берегите да богатырей не оставьте.
Нестор коротко поклонился и словно растворился в воздухе, оставив девиц раздумывать о своей доле. А Васена и Луша глядели друг на друга и поверить не могли, что суждено им идти в разные стороны.
Глава 19. Куда глаза глядят
Ох, и шумно было за обедом. Спорили, рядились, плакали. Да только все одно, какая бы ни была доля на роду написана, никак ее не избежать, хоть ведро слез вылей. Особо расстраивались чаровницы. Нежные и трепетные девицы, не привычные к опасностям всяким. Им бы по дому хлопотать али барину служить, а все туда же — на поиски сказочных источников.
— Быть такого не может, — возмущалась Аленка, — чтоб без единой чаровницы Академию оставили! Надо у Василисы Премудрой все выспросить!
— А ведьмы, по-твоему, прямо созданы, чтоб со злом биться⁈ — спорила с ней Ярослава. — Ишь ты, сама, значит, в теплом да светлом тереме, а ведьмы — по лесу босыми ногами⁈
— Отчего бы и нет? — фыркнула юная чаровница. — Вы же любите всякое эдакое!
— Какое эдакое? — зарычала Ярослава.
Насилу растащили по разным концам стола, чтоб прямо в трапезной драку не устроили. Обиженно отвернулись румяные чаровницы, чтоб в зеленые ведьмины глаза не глядеть. А ведьмы, напротив, гордо подняв головы, продолжали трапезу. Словно и не за всех только что Ярослава говорила.
— Чудные они, — прошептала Васена Луше на ушко, чтоб остальные не слышали. — Какая разница, кто где будет, коли силы злые всю колдовскую мощь заберут? Никого тут не станет, ни светлого терема, ни чаровниц, ни ведьм…
— Твоя правда, — согласилась Лукерья. — Делать-то чего теперь?
— Знамо, чего, трапезу закончить, да в покои бежать, думу думать будем. Как меж собой чаровниц и ведьм примирить, чтоб заодно были. Зло разбирать не будет, всех перебьют. Мне матушка в детстве сказку про прутики рассказывала, что у метелки, так вот надо чтоб и мы целой метлой стали, да ка-ак вымели врагов отсюда!
— Верно говоришь! — обрадовалась Луша. — А как?
— А вот об этом надо крепко подумать. Благо, не сегодня в путь отправляться. Ой! Мне же сегодня ночью…
— Ратислав! — вспомнила ведьма. — Библиотека! Василисушка, так может, и там чего полезное отыщется? Заклятья какие али зелья. А может, — она говорила так тихо, что Васена едва разбирала слова, — может и наказ какой древний? Как дядюшка Нестор говорил?
— Всякое может, — кивнула Василиса. — Погляжу, чего смогу.
На том и порешили. После обеда поспешили девицы на урок долгожданный, к самой главной наставнице — Василисе Премудрой. Посмеялись по дороге, что развелось в Академии Василис ажно целых три, да и что с того, коли все разные. Хотя, сказать по правде, наша Васена от обеих будто бы лучшее взяла: и ликом прекрасна, и умом не обижена.
Премудрая наставница задумчиво ходила меж двумя стенами просторной светлицы. Даже под нос себе что-то бормотала. Увидав Аленкин любопытный нос, который та осторожно сунула в двери, наставница рукой махнула, заходите, мол, а думать не мешайте. Девицы гуськом забежали, на лавки расселись и принялись ждать. А Василиса Премудрая, тем временем, думу свою думать закончила, да молвила:
— Дня вам доброго, девицы-красавицы. Отчего глаза ваши печальны? Никак Нестор обещание свое исполнил, запугал вас дорогой дальней?
— А разве неправда это? — подскочила Аленка.
— Разве может наставник обмануть тех, кто ему доверился? — тотчас рассердилась Василиса, а Аленка смущенно притихла. Уж никак огорчить Премудрую она не желала, а то, что глупость сказала, так это от испуга. — Сталбыть, рассказал. Ну тогда и я скажу, так-то оно так, да только разве будет в том толк, ежели все чаровницы, ведьмы и богатыри прочь из Академии отправятся?
Девицы зашептались. О том они и сами говорили за обедом, неужто наставница слышала чего? Али еще того хуже, мысли читать может?
— Искать источники надо, — решительно сказала Василиса Премудрая. — А кто в путь-дорогу пойдет, разгадать надобно. Для такого дела не всякий сгодится. Помните же, что Нестор говорил? Один, что на севере, бережет колдовство для того, кто ни жив, ни мертв, и для той, для кого истина превыше всего.
— А я знаю, кто это, — вдруг сказала Ярослава. — Тот, кто ни жив, ни мертв. Тут любая бы догадалась.
Любая бы догадалась, верно. Вот и Васена, стоило ведьме повторить, тотчас поняла, что в библиотеку тайную она сегодня точно отправится. Но не только для того, чтоб способ со злом справиться отыскать.
— Ратислав, — прошептала она, стараясь сдержать слезы.
Спроси Василису кто, отчего горюет, она и не ответила бы. И встречалась с черноглазым богатырем всего пару раз, и в разговорах он был тверд и неласков, да и вообще не за тем девица в Академию явилась. А все же при одной лишь мысли о том, что сгинет он где-то в пути, тоскливо на сердце становилось. Вот и решила она, хоть в последний раз увидеться. А там видно будет.
Луша же, глядя на подругу, сидела тихая, как мышка. Ей страдать было не за кого, а за Васену горестно. Что дальше наставница говорила, она и вовсе прослушала, размышляя, как бы подруге с сердечными страданиями помочь. А Василиса, напротив, слушала внимательно, чтоб ни единого слова не пропустить.
— Одна лишь чаровница с Ратиславом отправится, — говорила Премудрая наставница. — Ни к чему в лесу хороводы водить да лишние чары творить. Время у нас есть, сталбыть, выберем ту, которой истина всего дороже. Самую способную да умную, чтоб опорой и подмогой богатырю стала, а не ношей тяжкой.
— А в путь-то он когда? — вдруг спросила одна из девиц, совсем юная, с огромными, будто два синих озера, глазищами и алыми губами.
— Через два рассвета, — пояснила наставница. — Собраться ему надобно хорошенько, да со спутницей определиться. А вы, девицы, попусту не сидите. Учебу никто не отменял! Так что вот вам задача на сегодня, чары подобрать. Встаньте по двое: чаровница против ведьмы. Перво-наперво ведьмы называют состав зелья, что у них лучше всего выходит, а чаровницы — отгадывают, для чего оно. А после чаровницы выберут любую вещь в этой светлице, зачаруют на добро, а ведьмы разгадают, чем теперь она полезна будет. Ну, начали!
Диковинная у девиц задача вышла. Для чего чаровницам в зельях пользу искать, коли никогда они прежде их чами не варили? Да и ведьмы никогда ничего неживое на счастье и добро не чаровали. Природа у них иная, вот со зверьком каким али цветочком договориться — запросто. А чтоб с зеркальцем, например, или еще чем…
— Правильно все, — догадалась Васена. — Никому не ведомо, кто нам и когда повстречается. А мы ко всякому готовы быть должны. Да и загадки разгадывать полезно. Давай, Лушенька, рассказывай, какие ты травки завариваешь?
Пока Луша старательно вспоминала все, что нужно для зелья, заживляющего раны, Васена пыталась догадаться, для чего каждая из них по-отдельности сгодится. Под конец Лукерья даже притомилась и спросила: