- Нет, именно скинул. Своими глазами видел!
- Не поверишь, я тоже видел своими глазами, как он неудачно повернулся. Тебе показалось.
- И чего эти двое на нас так уставились? – не унимался Орим, - я прямо спиной чувствую их взгляд.
- Расслабься, дружище, ты сегодня какой-то дёрганный, - улыбнулся Армоникус, а сам, меж тем, не отводил глаз от паренька.
- Я всю декаду дёрганный, но сейчас, клянусь тебе, что-то не так, - Орим аж покраснел.
Меж тем помощник хозяина уже убрал осколки и нёс Шеину новое вино. Сам маг умиротворённо сидел и чему-то улыбался, задумавшись. Ему поставили кувшин, налили вина в новую кружку. Паренёк удалился от стола, вернулся за стойку и, делая вид, будто бы что-то усиленно трёт старой тряпкой, уркдакой поглядывал на уважаемого колдуна, так, словно с нетерпением ждал чего-то, но изо всех сил пытался это скрывать.
"И чего он так смотрит на Шеина?" - подумал Армоникус. Эти взгляды казались ему подозрительными.
Старик, меж тем, словно назло помощнику хозяина, всего лишь медленно поедал грибы, глубоко погрузившись в свои мысли, всем своим видом показывая, что окружающий мир его ни капельки не интересует, и заинтересует ещё очень нескоро. Ничего не происходило. В кабаке повисла напряженная тишина и на какой-то миг Армоникусу показалось, словно все сейчас наблюдают за старым магом. Внезапно, дверь кухни с грохотом распахнулась, привлекая всеобщее внимание. Оттуда разъяренной фурией вылетел Форин с ножкой от табурета в руке и, взревев, огрел ею помощника! По ушам резанул визг, тело рухнуло на стойку, по полу загремели кружки.
- Шеин, в вине отрава! – рявкнул хозяин кабака, под аккомпанемент бьющейся посуды.
Бродяги подорвались. Один вскочил с места, заслоняя собой товарища и быстро метнул что-то в Форина. Армоникус вскинул руку, хозяина кабака осыпало песком. На пол упал и разлетелся вдребезги кувшин с отравой. Вскочивший бандит повернулся на звук, но сделать ничего не успел. В тот же миг раздался громкий хлопок и ошмётки его тела забрызгали всю дальнюю стену. Со свистом что-то пролетело в воздухе, и Шеин, хрипя, завалился назад, а второй бандит, не теряя времени, перевернул стол и молнией ломанулся прочь, отшвырнув в сторону какую-то палку.
- Стой, ублюдок! – Орим бросился следом, позабыв про собственную магию.
Армоникус тоже отмер и ударил по беглецу, часть стены около входной двери осыпалась песком, а каким-то чудом избежавший этой участи бандит скрылся за дверью. Орим, чуть не поскользнувшись на вине, вылетел следом.
- Стража! Стража! Ловите его! Убийца! – доносились истошные вопли мага с улицы.
Голос Орима постепенно затих и потерялся среди посеянной паники, а никримец, вместо того, чтобы бежать за другом и ловить тени, медленно поднялся на ноги и подошел к Шеину. Старый маг полулежал, опершись о стену и громко хрипел. Он был всё ещё жив, из его шеи торчала тонкая чёрная стрелка, едва ли длиннее ладони. Старик выглядел безнадёжно, дышал очень тяжело, надрывисто. Армоникус тут же вспомнил недавний застольный разговор.
«Эх, если бы только существовала на свете исцеляющая магия!»
Перед ним в предсмертных муках корчился старик, а он не мог сделать совершенно ничего, вынужденный бессильно наблюдать за чужой подступающей смертью. И пусть он не был ни близким другом, ни даже хорошим знакомым чародея, от этого зрелища внутри всё сжималось. Шеин глядел на него через полузакрытые веки и пытался что-то сказать, но из его горла вырывался только протяжный сип. Никримец опустился на табурет рядом со старцем, слегка поправил его положение, аккуратно, с величайшей осторожностью взял за руку, тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Умирающий тихонько затрясся.
- Шеин Дориг, если я когда-то чем-нибудь обидел тебя в этой жизни, я прошу прощения. В эту минуту, я прошу тебя простить все обиды, скорби и печали, прошу не держать зла на кого-либо, и отпустить всё то, что держит тебя на этой земле. Позволь мне проводить тебя в последний путь.
Хрип утих, стал похож на чей-то приглушенный шепот, маг задёргался особенно сильно. Армоникус тяжело сглотнул, пытаясь избавиться от кома в горле. Секунды тянулись долго, ему было не по себе, голова кружилась, в висках стучала кровь, но он продолжал держать старика за руку. И вот, когда он думал, что уже не выдержит и вот-вот отпустит ладонь, почтенный маг издал последний, особо громкий хрип и затих. Никримец открыл глаза, тяжело вздохнул, опустил умершему веки, тихонько прочитал небольшую молитву на никримском языке и, посидев минуту в тишине, произнёс.
- Покойся с миром, Шеин, пусть следующая твоя жизнь будет лучше этой.