— Мне здесь нравится.
Она широко улыбается в доказательство и отбрасывает за плечо белокурые волосы. Нельсон вынужден признать, что она выглядит потрясающе.
— А кроме того, — хмурится она, — как на это посмотрят Тони и Хуан?
Тони и Хуан ее боссы, совладельцы салона-парикмахерской, которой Мишель управляет. Они геи, и Нельсона это мало волнует, поскольку ему не нужно ходить на их сборища. Он находит свои взгляды на сей счет вполне просвещенными и обижается, когда Мишель обвиняет его в пристрастности.
— Они не заметят. Здесь полно людей.
— Заметят, да и вообще я не хочу уходить. Будет тебе, Гарри. — Она касается его руки, проводит наманикюренным ногтем вверх по рукаву. — Успокойся. Не ершись.
Он смягчается.
— Я не ершусь. Я здесь единственный не привлекаю к себе внимания.
— Мне нравятся твои волосы, — говорит Мишель. — Совсем как у Джорджа Клуни.
— Имеешь в виду — седые?
— Красивые. Пошли, выпей еще.
— А пива здесь нет? — жалобно спрашивает Нельсон. Но позволяет увести себя.
Рут и Дэвид, стоя у окна оранжереи, наблюдают, как Дерек и Эд пытаются устроить фейерверк. Оранжерея, еще одна пристройка к дому, обращена окнами к Кингс-Линн, и в небе уже видны россыпи огней, которыми люди приветствуют Новый год. Однако у Эда ничего не получается. Моросит дождь, и его зажигалка не действует. Сэмми выкрикивает из окна советы, все волнуются. До полуночи остается десять минут.
— Любопытная традиция, — замечает Дэвид, — зажигать фейерверки в новогоднюю ночь.
— Наверно, они должны символизировать освещение пути Новому году, — говорит Рут.
— Или сожжение старого? — высказывает предположение Сью, жена Дерека.
— Что скажете о высоком брюнете, шагающем через порог в полночь? — интересуется Сэмми. — Нужно это устроить.
— А у нас есть высокие брюнеты? — смеется Сью.
— Ну, у Эда темные волосы… — предательски хихикает Сэмми и поворачивается к Дэвиду, которому явно хочется провалиться сквозь блестящий сосновый пол. — А вы?
— Боюсь, волос у меня маловато, — говорит тот.
— Ерунда. Вы подойдете.
— А он не должен держать кусок угля? — спрашивает молчавшая до сих пор Николь. Рядом с этой маленькой француженкой Рут чувствует себя слонихой.
— Отопление у нас нефтяное, — продолжает Сэмми. — Но он может держать горшочек с мармайтом[10].
— Мармайт! — Николь демонстративно содрогается. — Какой ужасный английский вкус.
— Он черный, все остальное не важно, — говорит Сэмми.
Рут внезапно вспоминаются блуждающие огоньки и осужденный кузнец, бродящий по подземному миру с куском угля от адской печи. Снаружи фейерверк наконец взлетает в воздух. Небо заполняется зелеными и желтыми звездами. Все аплодируют. В глубине комнаты, на экране телевизора, восторженная толпа третьеразрядных знаменитостей ведет рядом с башней Биг-Бена обратный отсчет.
— Десять, девять, восемь…
В саду фигура прыгающего Эда на фоне красного зарева фейерверков внезапно кажется демонической.
— Семь, шесть, пять…
Сэмми сует горшочек с мармайтом в руку Дэвиду. Тот беспомощно на него смотрит. Когда он поворачивается к Рут, его тоже освещают вспышки фейерверка. Красные, золотистые, зеленые.
— Четыре, три, два, один…
— С Новым годом, — говорит Дэвид.
— С Новым годом, — улыбается Рут.
И под печальный звон Биг-Бена старый год уходит в прошлое.
Нельсон вышел, чтобы выкурить сигарету и отправить дочерям эсэмэски. Тони и Хуан, равнодушные к Биг-Бену и третьеразрядным знаменитостям, устроили свой обратный отсчет с помощью «Ролекса». К несчастью, «Ролекс» Хуана отстает на пять минут, так что они уже пропустили наступление Нового года. Лора, восемнадцатилетняя дочь Нельсона, — со своим кавалером. Шестнадцатилетняя Ребекка — на вечеринке. Он мрачно думает о парнях, использующих, как и сам он когда-то, куранты Нового года, чтобы поцеловаться. А то и похуже. Эсэмэска от старого папочки может отбить у них это настроение.
«С Новым годом, голубка», — старательно набирает он дважды. Потом, глянув на меню, видит после «Ребекка» еще одно имя. «Рут Гэллоуэй».
Интересно, что сейчас делает Рут. Он представляет ее себе на вечеринке с другими преподавателями — все показывают, какие они умные, интеллектуальные, острят за бренди или что-то в этом духе. Есть ли у нее любовник? Она, видимо, назвала бы его «партнер». Рут ни разу ни о ком не упоминала, но она явно из тех, кто никого не пускает в личную жизнь. Как и он. Может, у нее подружка? Но у него другое представление о лесбиянке (оно меняется от выбритой головы и рабочей одежды до размалеванного персонажа из порнофильма). Она не одевается для мужчин, но, совершенно очевидно, не одевается и для женщин. Она выглядит, подыскивает Нельсон слово, независимой, не особенно нуждающейся в других людях. Может быть, проводит вечера в одиночестве.