— Значит, решено, — громко объявил мистер Брэй. — Старина, мы встаем на Мадейре, ведь ты любезно предоставил нам право выбора. Все согласны?
— Нет! Как можно принуждать людей к тому, чего они не хотят? — почти плакала миссис Фэйри.
— Очень хорошо, Энид, — сказал мистер Пиджин. — Вынесем это на голосование.
— Хорошо. Но я буду голосовать против, потому что знаю, что большинство не хочет останавливаться здесь.
— Тогда я буду голосовать "за", чтобы нейтрализовать ваш голос, — улыбнулась мисс Кросспатрик, не желая уступать ей в великодушии.
— Но я вовсе не возражаю...
— Я тем более...
— Но действительно...
— Я уверяю вас...
Спор продолжался. Все, кто был за Мадейру, утверждали, что вовсе не хотят туда; те, кто побывал там, уверяли остальных, что Мадейра — последнее место, где они хотели бы вновь оказаться; каждый проявлял трогательную заботу о других, и никто не желал, чтобы чужие предпочтения приносились в жертву. Буря альтруизма набирала силу.
Мистер Пиджин перехватил неразговорчивого бородатого субъекта, который проходил мимо спорящих, направляясь в машинное отделение:
— Капитан Соамс, у нас тут возник спор... — и изложил суть проблемы.
Неразговорчивый субъект вынужден был заговорить. Речь его звучала на шотландском:
— Мадейра? Карашо. Никогда не слышал, штоп приставали здес. А кроме того, ми же отклонимся от курс!
После его слов наступило молчание.
— Ну вот, — сказал мистер Пиджин, имитируя глубокое сожаление, — кажется, все разрешилось само собой.
Его левое плечо неожиданно дернулось, и можно было подумать, что он действительно серьезно переживает случившееся.
Глава 3
— О Гай, какой милый островок! — с энтузиазмом воскликнула Кристл Вэйн.
— Весьма милый, — согласился мистер Пиджин.
Вся компания прилипла к поручням, наблюдая, как постепенно приближается остров. Со времени дискуссии по поводу Мадейры прошло два дня, и мистер Пиджин, взяв в свои руки бразды правления, беспрепятственно привел яхту к своему острову.
— И он весь твой, Гай? — спросила миссис Фэйри.
— До последнего камешка, Энид.
— Как прекрасно, — вздохнула миссис Фэйри. — Я всегда мечтала иметь свой остров. Чтобы весь он был мой. Всегда. Правда, Вилли?
— Всегда, дорогая.
— Она никогда в жизни не думала об этом до настоящего момента, — услышал Роджер слова, которые мистер Пиджин предназначал для Кристл, но произнес намеренно громче, чем следовало.
— Сколько ты отдал за него, старина?
— Гарри, ты не должен спрашивать о таких вещах, — привычно повторила миссис Брэй.
— Я заплатил португальскому правительству сумму, эквивалентную трем тысячам семидесяти двум фунтам и восемнадцати пенсам, — спокойно ответил мистер Пиджин.
— Выгодная сделка. Я бы не раздумывая заплатил три тысячи двести пятьдесят.
— Гарри, только честно, сколько вам это стоило?
— Пятьдесят тысяч, — вежливо ответил мистер Пиджин.
— Он что, не предназначался для продажи?
— Вот именно. Но если честно, то я считаю, что он стоит этих денег. Там, за утесами, сорок акров равнинной земли. Целый запасной аэродром для трансконтинентальной воздушной линии. Вот я и решил, что он того стоит. Думаю, португальское правительство упустило это из виду.
Это единственный остров между Мадейрой и Багамами. До ближайшей трассы регулярного пароходного сообщения "Гибралтар — Панамский канал" отсюда сто миль, по крайней мере так утверждает Твифорд.
— Ага, — откликнулся капитан Твифорд. — Вот мы где: тридцать три градуса западной широты и двадцать семь градусов северной долготы. Почти точно к югу от Азорских островов. Да, похоже, что так. Так что корабли сюда не заходят.
— Зато мы уже здесь. Хотите заключить сделку, Брэй?
— Нет. Я уже вам сказал, что этот остров — чудесная возможность для Глэдис понежить на солнце спину без того, чтобы береговой инспектор беспокоился и суетился вокруг нее, и не более того.
— Да уж, Гарри, никогда не знаешь, что ты выдашь в следующий раз.
— Боюсь, с моей фигурой мне это приятное занятие не грозит, — с сожалением произнес мистер Пиджин.
— Он соображает, старина, вот что я вам скажу, — громко, чтобы все слышали, заметил мистер Брэй. — Вы слышали, леди Дарракот? Аэродром для трансконтинентальных перелетов, как вам это нравится? Умен, умен. А ведь глядя на него, этого не скажешь, а? И тем не менее.
Выдавая эту тираду, мистер Брэй весьма напоминал хозяина дрессированного зверька, который только что исполнил невообразимо сложный трюк.