— Да, гости мистера Пиджина собираются здесь, — ответил Роджер.
— Благодарю вас, — приземистая молодая женщина испытующе взглянула на него. — Вы — Роджер Шерингэм, — произнесла она размеренно с обвинительной интонацией.
— А вы — мисс Кросспатрик, — самоуверенно сказал Роджер.
— Вот именно, — снизошла к нему мисс Кросспатрик, смягчив свои слова намеком на улыбку. — А это...
— Я — Юнити Винсент, — произнесла рослая девушка. — Я узнала, что мисс Кросспатрик нуждается в служанке, и теперь я при ней.
— Мистер Пиджин здесь, — Роджер вежливо улыбнулся и прошел в залу следом за ними. Мисс Кросспатрик уверенно и не спеша направилась прямо к мистеру Пиджину, который как раз знакомил съежившегося мистера Валентина Комбе с мистером Брэем, при этом последний изо всех сил пытался показать своим видом, что он и в самом деле считает поэтов за людей.
Мисс Винсент, неожиданно оказавшись в большом обществе, среди беседующих, курящих, фланирующих по зале людей, явно ощутила нерешительность и стесненность.
— Надо же, — подумал Роджер, — да она еще совсем молоденькая.
Он обвел залу взглядом. Кристл была занята, все были заняты друг другом, и лишь молодой мистер Паркер, притулившись к стенке, в одиночестве нервно вертел в руках свою чашку с чаем.
— Пожалуйста, Паркер, предложите мисс Винсент чашечку чая. Она только что приехала и никого здесь не знает. Мистер Паркер, мисс Винсент.
Он заметил облегчение на их лицах и понял, что поступил правильно. Два самых молодых члена их компании рано или поздно нашли бы друг друга, так уж лучше, чтобы это произошло сразу.
Однако трое гостей мистера Пиджина не приняли участия в устроенной им чайной церемонии. Ни капитан Твифорд, ни уважаемая Анджела Сент-Томас, ни леди Дарракот так и не появились. Ленч прошел без них, их не стали дожидаться, чтобы у всех остальных осталось время до обеда распаковать вещи.
Это было правильным решением, ибо троица отсутствующих прибыла ровно за семь минут до того, как подали обед. Роджер, который потягивал коктейль в курительной комнате с Валентином Комбе и Фэйри, услышал, что они прибыли.
— Вы мистер Пиджин? — донесся до него слегка скрипучий женский голос. — Знаете ли, я очень извиняюсь, что мы не успели в отель. Это все Рэгги. Он нас подвозил, знаете ли, и заехал за нами с опозданием на два часа. Да уж, Рэгги, вы лучше сами, как мужчина с мужчиной, объяснитесь с мистером Пиджином. С чего это вы так задержались, заезжая за тетей, а? Ох уж этот Рэгги! И вот еще что: яхта прекрасная. Думаете, мы успеем принять душ, а? Мне бы он не помешал.
— Я покажу вам ваши каюты, — донесся учтивый ответ мистера Пиджина. — Стюард доставит ваш багаж. Обед будет, дайте-ка взглянуть, — ого, через шесть минут.
— Тогда для душа, пожалуй, слегка поздновато, — произнес скрипучий голос.
— Я скажу, чтобы горячее для вас не подавали до вашего прихода, — расслышал Роджер любезный ответ мистера Пиджина до того, как говорящие удалились за пределы слышимости.
Роджер рассмеялся.
— Это Анджела Сент-Томас, — не без почтительности заметил мистер Комбе.
— Лучше поздно, чем никогда, — пробормотал мистер Фэйри.
— Ну вот, обед будет их ждать. Ох уж эти женщины, — заметил Роджер с улыбкой. — А ведь преподавателю, пусть даже бывшему, не пристало поощрять опаздывающих к обеду. Вот они каковы, нынешние наставники!
— Их еще и обслужат безупречно, — сказал с чувством мистер Комбе. — Люди такого рода заслуживают этого. Боже мой, Шерингэм, когда живешь за городом, как я, и никого не видишь, кроме потных селян с их бесконечным бесцельным трудом, не знающих ни радости, ни удобств, — одно это уже способно сделать человека социалистом. Я — социалист, и я ничуть не стыжусь этого.
— Браво, — сказал Роджер.
— Много чего можно сказать о социализме, — пробормотал мистер Фэйри.
Достопочтенная Анджела Сент-Томас была девушка высокая и довольно нескладная, с великоватым для женщины носом. На фотографиях она получалась гораздо более симпатичной, чем была на самом деле. Кристл Вэйн сказала Роджеру, что ей двадцать четыре года, но она уже опубликовала три скороспелых романа, которые даже снискали несколько восторженных отзывов у критики. И вот теперь она мило беседовала с Роджером как писатель с писателем, на равных.