Выбрать главу

А еще я так и не научился тратить деньги. Постоянно, когда я расставался с довольно большой суммой, меня охватывала паника. Наверное, поэтому при проведении тех немногочисленных переговоров, которые требовали моего личного присутствия, я прослыл очень осторожным, тщательно взвешивавшим каждый свой шаг дельцом. Ну еще бы, у меня ведь есть лучший друг, который к тому же еще и довольно сильный эриль, и не просто эриль, а аналитик имеющий доступ к множеству различных баз данных, к которому я всегда приносился со своей паникой. Так что пока я не совершил ни одной критичной ошибки и мои дела процветали. Во всяком случае, гномы ни разу не намекнули мне про возможные проблемы. Во время нашего почти двухгодичного заключения я выучил завещание отца наизусть и теперь, по крайней мере, ориентировался в том, чем именно я владею. Про самолет, как я и думал, Эд не забыл, и первое время, когда изучение завещания было в самом разгаре, он будил меня среди ночи и требовал полный пересказ некоторых параграфов слово в слово, не давая мне времени, чтобы хотя бы прийти в себя. Если ответ его хоть малость не устраивал, он с садисткой ухмылочкой повторял эту экзекуцию из раза в раз, пока я не выучил свое завещание назубок. Чего греха таить, в это время оно мне неоднократно снилось.

Прошло еще полгода, перед тем, как Эван сообщил, что покидает поместье уже на продолжительное время. Для меня это было своего рода ударом: я так привык к тому, что полковник всегда рядом — этакий гарант того, что в итоге все будет хорошо, что сначала даже растерялся. Гладя на мой потерянный вид, Эван смягчился и сообщил, что не прощается навсегда, и чтобы я не смел закрывать для него доступ в поместье. Что теперь мы можем общаться с ним на равных, и он будет наведываться, чтобы кружечку пива в тишине пропустить. Я покивал головой, про себя думая, что мы никогда не будем с ним на равных — это невозможно, но, пересилив себя, в момент его отъезда обратился к нему на «ты» и назвал просто по имени.

А через неделю после отъезда Эвана моя, ставшая немного скучноватой жизнь, наполнилась новыми событиями.

Началось все с того, что Ванда с Реем позвали меня в Хавьер, чтобы отпраздновать свое официальное вступление в должности. Показав мне жетоны, на которых было написано, что Ванда Грей, а она по каким-то непонятным причинам не взяла фамилию мужа, которую я к своему глубочайшему стыду так и не узнал, является оперативником следственного отдела Национальной Службы Безопасности. На жетоне Рея, значилось, что Рейн Дилан является аналитиком аналитического отдела Службы Безопасности. Насколько я понимаю в этих нюансах, Ванде предстояло расследовать дела, необязательно уголовные, которые находились в ведение СБ на территории Шории, а Рей должен будет обрабатывать информацию и делать выводы по событиям не только Шории, но и всех других стран. Разговор не клеился. Ванда была слишком задумчивой, что было для нее не характерно, а Рей спешил домой, потому что умудрился за эти полгода заработать деньги, делая анализ для финансистов, и купить маленькую квартирку неподалеку от здания СБ. И теперь в этой квартирке вставляли окна, целых два — одно на кухне, одно в единственной комнате, и он переживал и хотел как можно скорее попасть туда.

Так что, заявив друзьям, что я решил совместить приятное с полезным и собираюсь купить в Хавьере квартиру, я, посмотрев на часы, сказал, что опаздываю на встречу с риелтором, пообещав, что пришлю адрес на телефоны, если сделка состоится, и мы соберемся там, чтобы серьезно отпраздновать практически официальное начало нашей взрослой жизни.

Выйдя из бара, где мы встречались, я действительно направился в агентство, где, узнав, кто я, все стали очень сильно любезными и быстро подобрали мне вполне приличный вариант: элитный дом, стоящий очень близко к зданию СБ, с подземным гаражом, и квартирами, каждая из которых была на этаже единственной. Квартирки были скромными — всего-то каких-то семь комнат, не считая огромной кухни. Дом был относительно новым, и квартира на седьмом этаже так кстати оказалась выставленной на продажу, потому что тот финансист, которому она предназначалась, отказался от сделки — ему не понравился ремонт, который делали в этой квартире два года, и в который он уже вложил немалые средства. Мне же ремонт очень понравился: все было в очень сдержанных тонах и очень элегантно, не сравнить с тем ужасом, который до сих пор был в моей комнате. Когда я подписывал документы, то старался не смотреть на сумму, от которой вполне мог свалиться в обморок. Нет, сам я себя скупым не считал, но тратить крупные суммы, да еще под влиянием момента очень не любил, хотя прекрасно понимал, что эта квартира — довольно неплохое вложение средств.