Я подошел к уже измученной Кристине и протянул ей руку, в которую она с благодарностью вцепилась.
— Ты нас не стесняйся, кричи, если будет больно, — посоветовал я ей, видя, как она стиснула зубы, и негромко застонала. — Я вот, например, всегда ору, чтобы эта вселенная осознала свое несовершенство.
— Ты мужчина, тебе можно, — Крис слабо улыбнулась.
— Ничего себе заявочка, — я даже удивился.
— Если я буду кричать, мы рискуем потерять Лео прямо здесь.
— Это да, это возможно, — я оценивающе посмотрел на бледного, почти как его волосы Леонардо. — Может, я его слегка вырублю, он тихонечко полежит здесь до конца, а потом мы будем его дружно обвинять, что он пропустил такое важное событие.
— Ой, Дей, не смеши меня, — Крис снова сильно сжала мою руку. Она сжала ее так сильно, что я стиснул зубы, чтобы не вскрикнуть. Когда очередной спазм прошел, я погладил ее по влажной от пота голове.
— Интересно, Дефоссе всегда были вот такими, или это продукт противоестественной, я бы даже сказал извращенной связи с Фолтами? Не отвечай, это риторический вопрос.
— Тужьтесь, — приказал целитель, и Кристина стиснула зубы и в очередной раз вцепилась в мою руку. — Молодец, еще.
В тот момент, когда Крис не выдержала и все-таки вскрикнула, Целитель вынырнул из-за ширмы, держа в руках маленькое, облепленное какой-то слизью тельце. Кристина с облегчением откинулась на твердый подголовник, а ребенок громко закричал.
— Поздравляю, у вас прекрасный мальчик. Не хотите перерезать пуповину? — Лео сначала отрицательно замотал головой, а затем пару раз кивнул. Так вот зачем его намывали и перчатки на руки надевали. Леонардо трясущимися руками взял протянутые ему ножницы, очень странные ножницы с изогнутыми лезвиями, и подошел поближе. — Вот здесь режьте, между зажимами.
Как только ребенок был отделен от матери, его забрал другой целитель и утащил на небольшой столик. Лео так и остался стоять столбом с инструментами в руках, на его лбу появилась испарина, но он мужественно держался. И тут начались непредсказуемые последствия: свет пару раз мигнул, а лоток на столике возле Кристины поднялся в воздух. Я сориентировался быстрее всех.
— Кто? — резко спросил я у целителя. Тот тоже соображал быстро в отличие от этого тормоза — новоиспеченного папашки.
— Ребенок, — коротко ответил максимально сосредоточенный целитель.
— Я помогу, — я отпустил руку Кристины, которая смотрела на меня с легким испугом, и шагнул в направлении ребенка. — Отойдите, — я дотронулся до плеча целителя, который в этот момент немного отступил от стола, где лежал колотящий воздух ручками и ножками, орущий мальчик, только что появившийся на свет. Я шагнул к нему и прикоснулся кончиком пальца к его лбу, прикрыв глаза. Где же твой источник? Ага, вот он. Источник был расположен в районе солнечного сплетения. — Так, прекращай хулиганить, — обратился я к ребенку, одновременно посылая крошечный импульс в разбушевавшийся центр. Повинуясь воле Темного, нити из источника новорожденного ребенка, который никак не смог бы их контролировать, взбрыкнув еще раз, улеглись на место, уснув на время. — Вот так, хорошо, — проворковал я.
— Как хорошо, что вас пригласили, — раздался голос целителя, оказавшегося женщиной, во всяком случае, из-под всех этих масок раздавался женский голос. — Обычно маленькие маги не успокаиваются, пока половину комнаты не разнесут. А родители, как правило, пребывают в постродовой прострации, чтобы помочь своему ребенку.
— Они же не могут это контролировать, — я не стал уточнять кто именно: родители, один из которых ослаб после родов, а второй находится в этой самой прострации, или сам ребенок. Я отошел к Леонардо, который смотрел на меня круглыми глазами. — Ты… ты что не мог помочь сыну? У вас хотя бы магия родственна, а мне пришлось действовать почти грубо.
— Я растерялся.
— Растерялся он. Знаешь, сколько здесь таких, как ты? Ни одного! Ты один такой идиот! — я подошел к Кристине. — Не обращай на него внимания, он очухается и снова превратится в заносчивого сноба.
— Не сомневаюсь. Спасибо, Дей, — она пожала мою руку, а я снова погладил ее по голове.
— Мне надо идти, надеюсь, больше мы не рискуем потерять твоего муженька?
— Надеюсь, что нет, — Кристина улыбнулась. Она больше не смотрела на меня, ее взгляд был устремлен на ребенка, которого в это время нес к ней целитель.
Видя, что счастливым родителям резко стало не до меня, я вышел из родового зала, забрал куртку, спустился в холл и, сняв с себя больничную амуницию, под которой я здорово вспотел, вышел на улицу.