Советник продолжал, словно не замечая ее попыток:
- Поймите… Пожалуйста, поймите. В теории доктора Сариолы все сходилось просто идеально. Расчеты. Протоколы экспериментов. Мы перепроверили все тысячи и тысячи раз перед тем, как принять это решение. Других вариантов просто не было…
Нужно было сказать что-то, чтобы его поддержать, но слова застревали в горле комом – и никак не хотели звучать.
- Может, и Совет был тут ни при чем… - едва слышно проговорил он и замолк.
Только сглотнув скопившийся ком, Юля наконец смогла спросить:
- Что Вы имеете ввиду?
- Еще каких-то полтора года назад в креслах Совета сидели совсем другие люди, - тихо начал Советник, - Их… Сместили после провала уровня реальности в феврале прошлого года. Тогда расследование доктора Сариолы показало, что он случился из-за запуска машины времени, созданной по их заказу. Доктор Сариола утверждал, что они, пытаясь спастись от неизбежного, погубили нас всех, но… Но сейчас я вижу, что в этой истории концы с концами не сходятся. Не пойму только…
Голос Советника сошел на нет, и Юля неуверенно переспросила:
- Что не поймете?
- Почему они не защищались? – тихо и растерянно спросил Советник.
Юля так и не могла заставить себя посмотреть ему в глаза.
- Странно. Очень странно, - пробормотала она себе под нос, разглядывая собственные колени.
- И я о том же, - подхватил Советник, - Представьте себе, в Вас швыряют обвинения, которые не имеют ничего общего с реальностью, но Вы не оспариваете их. Наоборот - даете признательные показания, полностью совпадающие с мнением обвинения, и так же спокойно потом принимаете амнезиаки, разом перечеркивая всю свою жизнь.
- Нет-нет, я не об этом, - Юля помотала головой.
- Простите, тогда я не вполне вас понял, - Советник осекся.
- Понимаете… - начала она и замялась.
- Айзек, - он сразу понял причину ее замешательства, - Айзек де Ройтер. Простите пожалуйста, я совсем не подумал, что вы не можете знать моего имени.
- Очень приятно, - кивнула Юля, - Так вот, понимаете, Айзек, дело в том, что я знаю Йоханна очень давно. Можно сказать, мы с ним знакомы с того дня, как пришли работать в Фонд. И он ни словом при мне не обмолвился. Все, что Вы сейчас рассказали, для меня новость. И это очень странно.
Повисла напряженная задумчивая тишина, в которой висел ровно один вопрос.
Почему Йоханн молчал?
Ответа на него не было, и, в итоге, Юля сдалась:
- Ладно, - Айзек вздрогнул от звука ее голоса и поднял голову, - Вы упоминали, что вам прислали какой-то список?
Айзек вяло кивнул:
- Да. Да. Список людей, которые прошли такую же проверку, как я, - отозвался Айзек, - Так я и вышел на вас.
- И сколько нас там? – отчасти с опаской, отчасти с надеждой переспросила Юля.
- Боюсь, что всего четверо. Вы, один молодой человек из МОГ Эта-10 и молодой человек из охраны. Ну и я, разумеется.
Юля ободряюще улыбнулась:
- Я еще утром считала, что я совсем одна. Четверо звучит намного лучше.
- Не могу не согласиться, - криво улыбнулся Айзек.
- А больше Вам ничего не приходило?
- Нет, - Айзек помотал головой.
Юля удивленно хмыкнула:
- Получается, алгоритм рассылает сообщения в разное время? Мне буквально несколько часов назад пришел следующий кусок паззла, и я пока не знаю, что с ним делать. Хотите ознакомиться?
Айзек энергично кивнул, и она пригласила его к себе за стол. Подслеповато щурясь, он долго читал документы. Она успела несколько раз заварить им кофе, полностью разорить запасы печенья в отделе и даже вздремнуть, до того, как он оторвался от экрана и задумчиво сказал:
- Не нравится мне этот ритуал. Еще и усиленный кровью…
- Что Вы имеете ввиду? – Юля встрепенулась, отгоняя сон, и на автомате потянулась к чашке кофе.
Пусто.
- Мне незнакомы эти руны, но то, что он начертал их своей кровью, смешанной с кровью жертв, вызывает… Опасения.
Юля бросила на него вопросительный взгляд, и он пояснил:
- Подобные техники обычно применяются в ритуалах привязки. Изменения по паттерну, если будет угодно. Тотем - фокальная точка. Элемент концентрации силы. Жертвоприношения – катализатор. К сожалению, больше я навскидку ничего сказать не могу, я слишком давно отошел от чистой ритуалистики в сторону административной работы, - Айзек виновато улыбнулся, - Но, если мы примем слова загадочного автора этих писем за правду, я бы сказал, что этот странный джентельмен привязал нас к чему-то, к чему он сам имеет непосредственное отношение, и это что-то медленно разъедает нашу реальность с тех самых пор.
Юля сглотнула.
- И что потом?
- Не знаю, но думаю, что ничего хорошего. Когда это в нашей работе бездействие заканчивалось если не чем-то хорошим, то хотя бы чем-то не слишком разрушительным? – он грустно усмехнулся.
Этой ночью Юля так и не добралась не то, что до кровати – до дивана в своем кабинете. Им с Айзеком слишком многое нужно было обсудить. Слишком многое нужно было обдумать.
Толку от этого не было никакого.
Они словно бились в толстую бронированную стену головами в безумной надежде проделать в ней даже не дыру – маленькую щелочку, которая позволит понять. Разобраться. Отменить неизбежное.
К утру безумная, иррациональная надежда ушла, оставив после себя неприятное послевкусие на губах – и отчаянное желание найти амулет Джека. Повесить его на кого угодно – и трясти Джека за грудки, крича “Что я тебе такого сделала?! За что ты взвалил это на меня?!” пока тот не потеряет сознание.
Реальность оставалась глуха к ее желаниям.
Сыщик (Марк Лепид младший II)
Дождь наконец-то закончился прошлой ночью, однако тяжелые темные тучи продолжали бродить над городком, словно намекая на то, что его продолжение не за горами – и Марк надеялся только на одно. Что очередной ливень повременит с превращением окрестных лесов в непролазное болото хотя бы до вечера. Сейчас каждая минута была на счету, и любое промедление грозило стать роковым.
Возле пустынного амфитеатра они были одни. Марк, что, подперев стену, нервно оглядывался по сторонам, и Луций Максим, вальяжно развалившийся на широких ступенях рядом. Они договорились встретиться здесь сразу как закончатся занятия, но ни Квинта, ни Ноннии, ни Сципиона до сих пор не было видно, что не добавляло уверенности.
- Ну и куда они подевались? – нервно спросил Марк, вглядываясь в такую же пустынную, как и площадь перед амфитеатром, улицу.
С каждым мгновением подавлять желание отлипнуть от стены и начать мельтешить туда-сюда становилось все тяжелее.
- Марк, прошла всего четверть часа, - сонно зевнув, Максим откинулся назад, - Сейчас придут.
Марк посмотрел на него в упор и обеспокоенно спросил:
- А что, если нет? А что, если их не отпустили?
- Откуда, со школы? – хохотнул Максим, - Да ну, ты как будто плохо знаешь Ификрата. Он же ни на минуту дольше положенного в жизни не проработает, ленивая задница.
- Может кто-то проболтался родителям и их переловили по дороге, – не сдавался Марк.
- Ага, именно поэтому ты сейчас тут, а твой младший брат – нет, - скептически отозвался Максим, - Слушай, Марк, выдохни. Мало ли где они задержались. Чего ты вообще так нервничаешь?
Марк промолчал и, отвернувшись от него, продолжил сверлить взглядом улицу.
Через какое-то время сбоку раздалось сопение. Максим с утра жаловался на бессонную ночь, и сейчас сон наконец взял над ним верх. Раздосадованный Марк опустился на ступени рядом с ним и положил голову на сложенные на коленях руки. Еще немного, и весь их план пойдет коту под хвост.
Четыре детские фигуры появились на горизонте неожиданно, и тут же вернули Марку надежду. Едва завидев их, он встрепенулся и потряс Максима за плечо:
- Луций! Луций, просыпайся! Мелкие нашлись.
Максим вздрогнул, резко открыл глаза и осоловело спросил: