Последним делом Арефей проверил, убежала ли Дарилина. Быстро окинул взглядом всё вокруг. Заметил, что уже и Даврата с Рафнутом лежачих ногами пинают. И Игнар уже на земле валялся. Один только Антир запрыгнул на спину какому-то высокому заводскому и отчаянно лупил его по голове. Но вскоре заводской упал да Антира с собой на землю утащил. Дарилины нигде не было.
А потом огромный ботинок Уртапа врезался Арефею в руки, которыми он лицо закрывал. Страшно они загудели, кости в них заломило. Потом ещё раз ботинок прилетел — руки сами опустились. И после третьего удара Арефей отключился.
Глава XIII. Снова один?
Сидя под деревом, Арефей глядел вдаль, на солнце, опускающееся за горизонт, на тёмно-зелёные тучи, плывущие к деревне, ловил отблески рун на куполе. Смотрел он одним глазом, второй заплыл и не открывался. Голова трещала, всё тело ломило, но сильнее прочего гудели руки. Арефей ни поднять их, ни повернуть, ни кулаки сжать без боли не мог.
Рядом сидел Игнар. Молчал, как всегда. Лицо его, тоже всё побитое, напряжённым было: то ли думал о чём-то, то ли просто от боли. Антир тоже был здесь. И единственный из всех троих он не умолкал.
— Ты, Арефей, чего хочешь со мной делай, но я уверен, что это Дарилинка заводских привела. Припёрлась, значит, такая позже всех, и тут вдруг следом за ней заводские. Просто так, чтоль? Нет! Она это. Точно она.
Арефей даже голову не повернул к нему, продолжал молча вдаль смотреть, однако ж нахмурился.
— Не знаю, Антир, — вдруг подал голос Игнар. — Так-то оно всё складывается. Да только больно уж Дарилина испужалась, когда заводские пришли. А вот Даврат…
Игнар вдруг осёкся. Арефей посмотрел на него с интересом, а тот голову отвернул, лишь бы глазами с Арефеем не встретиться.
— А, ладно! — Игнар махнул рукой и глаза опустил.
— Испужалась она, как же… — Антир фыркнул. — Притворяется! Всегда притворяется! Ничего в ней настоящего нет!
— Погодь, — прервал его Арефей. — Помолчи. Чего ты, Игнар, про Даврата сказать хотел?
Игнар сжался весь, глаза у него забегали, принялся он штанину комбинезона теребить.
— Да я это… — тихо проговорил он. — Да ладно, так я просто…
— Давай-давай, рассказывай, — насел Арефей. — Видно же, что знаешь чего-то.
— Нет, не знаю! Ничего не знаю! Заметил просто кое-чего. А так — не знаю ничего.
— Ну так рассказывай, чего заметил.
Игнар замолчал снова. Покусал губу, поскрёб подбородок. Потом вдохнул, рот раскрал. Да закрыл обратно.
— Да не боись, мы ж никому ничего не скажем, — мягко сказал Арефей. — Может, тебе вообще почудилось.
— Да! — Игнар закивал. — Да! Может, и впрям почудилось. Просто Даврат, он вообще какой-то тихий очень, редко говорит…
— Прям как ты, — перебил Антир.
Арефей шикнул на него, пригрозил кулаком.
— Как я, да, — продолжил Игнар. — Только мне всё время кажется…
Игнар снова прервался, глянул во все стороны зачем-то да продолжил тихо:
— Кажется, как будто он присматривается к чему-то. Разузнать чего-то хочет. Но это только кажется так!
Арефей смотрел без отрыва на Игнара, блестел интерес в его неподбитом глазу.
— А мне тоже так кажется, — сказал он.
— Ага! Конечно! — закричал Антир. — Секунду назад тебе так не казалось, а теперь показалось сразу! Во всё готов поверить, лишь бы не видеть, что это Дарилинка нас всех подставила!
— Да чо ты пристал?! — накинулся на Антира Арефей. — Надоело уже одно и то же слушать! Заладил: Дарилинка это, Дарилинка это… Может, это ты вообще?!
Антир застыл, рот раскрыв. Побелел сперва, а потом быстро покраснел, аж пунцовым стал.
— Чего?! Я?! Да как ты вообще такое подумать мог?!
— А чего бы нет? Вот и сидишь теперь, вину на другого спихиваешь!
— Да ты!.. Да ты!.. — У Антира вдруг губы затряслись, глаза заблестели, казалось, что он вот-вот разревётся. — Знать тебя больше не хочу.
Он вскочил и быстро зашагал прочь. Арефей опешил. Смотрел несколько секунд Антиру в спину, да сказать никак ничего не мог.
— Да ты куда, дурень? — наконец вымолвил он.
— Знаешь, Арефей. — Никогда ещё в голосе Игнара не было столько осуждения и жёсткости. — Антир, конечно, надоедает иногда. И, может, не шибко умный он. Да только за тебя горой всегда был. А если и ошибался где, то извинялся потом всегда.
Не успел Арефей ничего ответить, как Игнар тоже встал да быстро догнал брата. И вот они уже вдвоём шли прочь.
— Эй! Да подождите вы! — в отчаянии крикнул Арефей. — Ну я ж пошутил!
Братья не обернулись даже. Так и скрылись с глаз Арефея.
— Шутник… — самому себе сказал тот. — Не шутник, а дурень последний!
Арефей тяжело вздохнул, обхватил голову руками да так и сидел. Солнце полностью опустилось за горизонт, ночная тьма воцарилась вокруг. Тучи доплыли до деревни и обдали холодным дождём. А Арефей всё так и сидел в одиночестве.
***
Арефей, кряхтя, подвязал тюк. Руки всё ещё ныли, но уже не так сильно. А вот душа болела. И болела нестерпимо. Да так гадко на ней было, что удавиться хотелось.
Он несколько раз пытался извиниться перед Антиром, но тот даже видеть его не хотел. Сторонился всё время, обходил, руки при встрече не подавал.
«И правильно делает! Так и надо тебе! — ругал себя Арефей. — Это надо ж было такое ляпнуть тебе? И нечего тебя прощать!»
И вообще всякое настроение у Арефея пропало, не хотелось ничего. Даже с Дарилиной видеться, и то не хотелось. А та взяла да тоже обиделась на него за это.
«А потому что дурень ты! Вот и не нужен никому стал. Дурни вообще никому не нужны».
Арефей мучился с очередным тюком да плюнул на него. Какая тут работа может быть, когда всё так гадко вышло! А коль придут мужики-руководители да станут подзатыльники отвешивать за то, что работал плохо — так и пусть с ними.
«Ты же, дурень, уже был вот таким одиноким. Забыл уже? Вспоминай теперь! И ведь сами собой друзья отыскались, ты и думал, что всегда так будет, что беречь это не надо. Вот и не сберёг! Вот и получай теперь! Вот и!..»
— Ну ты глянь!
Арефей вздрогнул. Обернулся на голос. За ним стоял Гаврул с кучкой своих прихвостней. Арефей шестерых насчитал. Среди них и Рафнут с Давратом были. Арефей напрягся, когда заметил, что оба они напуганные стоят, бледные.
— И вправду у него лицо тоже разбито. Видал, а, Рафнут? Прямо как у тебя. — Гаврул ткнул Рафнута в плечо. Тот сразу глаза опустил. — А ты, Даврат, чего молчишь? Вы с ним, чтоль, дрались?
Даврат напряжённо посмотрел на Арефея. Казалось, что он сказать что-то ему хочет. Да не может никак.
— Чего тебе надо, а?! — крикнул Гаврулу Арефей. — Не касается тебя лицо моё!
— Рот закрой, — спокойно ответил Гаврул. — Тебя и не спрашивал никто.
— Это я тебе сейчас рот закрою. Да так, что не откроешь больше!
— Замолкни, сказано тебе! Тупой, чтоль?
— Тупой у нас ты только!
— Эх, как почешу кулаки сейчас о морду твою!
Вдруг разадлся спешный топот. Арефей обернулся на звук да глазам не поверил. К нему спешили братья. Примчались, раскрасневшиеся от бега, да рядом встали.
— Ну, Гаврул? — запыхавшись, проговорил Антир. — Смелый ты на одного толпой лезть. А ты давай с нами троими попробуй сладить!
Гаврул скривился, будто ему навоз от скотины привезли да раскидать велели.
— Спасибо, мужики, — прошептал Арефей, и у самого слёзы навернулись. — Спа…
— Да засунь себе свои благодарности поглубже куда-нибудь, — огрызнулся Антир.
— Я уж скучать по тебе начал, ворчун! — Арефей улыбнулся, потрепал Антира по затылку.
— Гляньте-ка! — крикнул Гаврул. — И у этих морды разбитые! Ну что ж такое! А, Рафнут? Даврат? Смешно получилось, да?
Гаврул выдавил из себя гогот. Прихвостни тут же подхватили. Да только Рафнут с Давратом молча стояли.