— КУДА ТЫ ПОБЕЖАЛА, ДРЯНЬ?! — спокойную прогулку юноши прервал грозный мужской вопль. — А НУ, ВЕРНИСЬ!!!
— Нет! Помогите, кто-нибудь! Спасите меня! — из-за угла выбежала девушка лет пятнадцати. Ночнушка была изодрана, а на руках виднелись отчётливые синяки.
Девушка пробежала мимо. Её с криками преследовал боров, что был лишь в лёгких белых подштанниках и огромных размеров рубахе.
Белокурый понимал, что не следует обращать внимание на сору между простыми людьми, а потому не планировал вмешиваться. Не планировал ровно до того момента, пока не заметил на шее мужика увесистую золотую цепь с подвеской в виде солнца. Подвеска была украшена огромным рубином. Такие вещи причиталось носить Епископам Церкви бога Света.
Юноша замер. Видимо, что-то осознал. В глазах вспыхнул гнев. Блондин перегородил жирдяю дорогу, тем самым прикрыв собой девушку. Парень впился в церковника взглядом.
— БЫСТРО СВАЛИЛ С ДОРОГИ, СОПЛЯК!!! — брызжа слюной гаркнул мужик. — НЕ ЛЕЗЬ НЕ В СВОЁ ДЕЛО! ОТДАЙ МНЕ ДЕВКУ, ПОКА НЕ НАТРАВИЛ НА ТЕБЯ РЫЦАРЕЙ!
— Прошу вас, помогите! Этот человек — изверг! Если он меня поймает то… Если поймает…
Парень повернулся к говорящей и нежно спросил:
— Поведай, кто ты такая? Почему за тобой гоняется священник? — хотя парень уже примерно понял в чём дело, всё же хотел лично во всём убедиться. И чтобы это сделать, ему требовалось начать с малого — опросить пострадавшую.
— Я-я-я… — дрожала девушка. — Я — послушница Лапретцкого монастыря. Как и обычно, после вечерней молитвы, мы с сёстрами отдыхали в своей комнате. Когда собирались отходить ко сну, к нам в покои вломился Епископ с приближёнными…
— Да что ты несёшь, тупая шлюха! — вклинился церковник. — За оскорбление служителя Церкви ты у меня будешь забита палками на городской площади!
Златовласый парень резко повернулся и посмотрел на борова. От яростного взгляда по телу священника пробежал холодок. Епископ сделал вид, что не испугался и рявкнул:
— Чё пялишься, молокосос? С первого раза не понял? — мужик медленно замахнулся кулаком. — СВАЛИЛ С ДОРОГИ!
Юноша не стал препираться. Не встал в боевую стойку. Лишь томно вздохнул и направил ладонь на толстомордого.
В тот же миг голова Епископа оказалась зажата в коробе света. Магические стенки были почти прозрачными. Сквозь них отлично проглядывалась приплюснутая со всех сторон гримаса.
— Увлюток! Отфувти! — неразборчиво шипел церковник. — РЫФАРИ! ФЮДА!
Световой короб продолжал сжимать голову толстяка. Прошло не больше десятка секунд, а башка уже сильно покраснела. На грузной шее вздулись вены.
— А НУ СТОЯТЬ! НЕМЕДЛЕННО ОТПУСТИ ЕПИСКОПА! — из-за угла выскочил отряд рыцарей. Их командир тут же вступился за церковника, которого должен был охранять. — ТЫ ХОТЬ ЗНАЕШЬ, ЧТО С ТОБОЙ БУДЕТ…
Лишь подобравшись ближе он смог рассмотреть юношу и распознать знакомые черты: золотистые, словно солнечные лучи, волосы, изумрудного цвета глаза, детское непринуждённое личико и чистейшая магия света. Кто, если не Патриарх Церкви бога Света идеально попадает под это описание?!
— В-ваше С-с-святейшество, к-как вы оказались в нашем м-маленьком городишке? — кланялся рыцарь, совсем позабыв о первоначальной цели. — В-вы же должны быть в столице…
— По-твоему мне следует докладывать о своих передвижениях мелкому командиришке рыцарского отряда? — холодно произнёс Патриарх.
— КХЭ-КХЭ!!! — Епископ лупил руками о магические стенки, пытаясь выбраться из плена. Короб света был достаточно прочным, чтобы не разбиться от пары обессиленных шлепков.
— В-ваше Святейшество, не могли бы вы… — рыцарь повернул голову в сторону полуживого борова.
— Не мог бы что? — всё также безучастно спросил белокурый.
Парень понял, что от него хочет воин. Но вот незадача: он — Патриарх Церкви, а зажатый в тисках священник — всего лишь Епископ. Причём не кто-то важный, а обычный глава из удалённого региона страны.
Ко всему прочему, толстяк уже натворил немало дел: издевался над монахиней, пользовался именем Церкви, дабы угрожать жителям, а в заключении — неуважительно отнёсся к самому Патриарху. Лишь одного преступления из перечисленного было бы достаточно для смертной казни, и юноша был убеждён, что это далеко не последнее, чем промышлял Епископ.
Стенки света продолжали сдавливать голову мужчины. Рыцарь с ужасом метал взгляд то на толстяка, то на юношу. Послышался хруст. Звук был таким, словно огромная сухая вафля разломалась пополам. Под натиском короба света череп Епископа треснул, а его тело сразу обмякло.