Предрассветную мглу вспороли фары подъезжающего микроавтобуса. Ричардс спустился на бетонную площадку. Из караулки прибежали два охранника с пистолетами в плечевой кобуре. Ричардс велел им держать дистанцию и за оружие без приказа не хвататься. Он изучил досье Картера: тот был не смутьяном, а скорее кротким ягненком.
Полсон заглушил мотор, выбрался из кабины, набрал код на цифровом замке раздвижной двери микроавтобуса, и та медленно открылась.
Картер сидел, низко опустив голову, но Ричардс заметил, что глаза у Энтони открыты. Закованные в кандалы руки он аккуратно сложил на коленях. На полу валялся смятый пакет из «Макдоналдса». Что же, по крайней мере, ребята его покормили. Перегородка между кабиной и салоном оказалась задвинута.
– Энтони Картер!
Ответа не последовало, и Ричардс снова позвал нового субъекта по имени. Тот даже не шевельнулся! Неужели в ступоре?
Ричардс отвел Полсона в сторону.
– Выкладывай, что случилось! – потребовал он.
– Понятия не имею, – с мелодраматичным пафосом отозвался Полсон. – Этот парень явно не в себе.
– Не ври мне, сынок! – сурово посоветовал Ричардс и переключил внимание на рыжеволосого Дэвиса: тот прижимал к груди целую стопку комиксов. «Боже милостивый, комиксы!» – беззвучно вздохнул Ричардс и в тысячный раз подумал, что у местных охранников детство в одном месте играет. – Ну а ты, солдат, что скажешь? – поинтересовался он.
– О чем, сэр? – переспросил Дэвис.
– Не прикидывайся идиотом! Хочешь рассказать, что случилось в дороге?
Взгляд Дэвиса метнулся к Полсону, потом опять к Ричардсу.
– Нет, сэр!
Ладно, с этой парочкой он разберется потом. Ричардс шагнул к открытой двери салона. Картер сидел, не шевелясь, и Ричардс тут же заметил его покрасневший нос и мокрые от слез щеки.
– Энтони, моя фамилия Ричардс, я глава службы охраны данного объекта. Эти двое больше не будут тебе досаждать, обещаю!
– Мы ничего не сделали! – не выдержал Полсон. – Я же просто пошутил. Энтони, ты что, шуток не понимаешь?
Ричардс резко обернулся.
– Внутренний голос не велит тебе держать язык за зубами? Велит? Что же ты его не слушаешь?
– Да ладно вам! – заскулил Полсон. – Видно же, у этого типа не все дома!
Терпение Ричардса улетучивалось, как последняя капля духов из незакрытого флакона. Черт бы подрал бестолкового сосунка! Без лишних слов он вытащил из кобуры пистолет, который использовал в основном для устрашения: «спрингфилд» сорок пятого калибра с длинным затвором, тяжелый, до нелепости громоздкий. Нелепость нелепостью, а в предрассветной мгле титановый корпус «спрингфилда» не давал повода усомниться в эффективности оружия и выглядел весьма угрожающе. За пару секунд Ричардс успел снять предохранитель, послать патрон в патронник, схватить Полсона за ремень, притянуть к себе и ткнуть дулом в шею.
– Неужели не понимаешь, – спокойно, чуть ли не ласково начал Ричардс, – что ради одной улыбки Энтони я готов пристрелить тебя как собаку?
Полсон точно окаменел. Он покосился на Дэвиса и охранников, но, увы, те стояли к нему спиной.
– Какого… – пролепетал Полсон, у которого от страха и горло сжималось, и язык не ворочался. Он судорожно сглотнул, и выпирающий кадык задел дуло «спрингфилда». – Все, все, буду паинькой!
– Энтони! – не сводя глаз с Полсона, позвал Ричардс. – Дружище, решение за тобой. Как, по-твоему, этот кретин – паинька?
Картер молчал целую вечность, а потом чуть слышно ответил:
– Угу, паинька.
– Ты хорошо подумал? Говорю же, решение за тобой!
Снова воцарилась тишина.
– Паинька… – наконец отозвался Картер.
– Слышал? – спросил Ричардс у Полсона, отпустил его ремень и спрятал пистолет. – Энтони называет тебя паинькой!
Казалось, Полсон вот-вот разревется и позовет маму. Стоявшие поодаль охранники захохотали.
– Ключ! – потребовал Ричардс.
Полсон тотчас повиновался. Руки молодого солдата заметно тряслись, изо рта пахло рвотой.
– А теперь вон отсюда! – Ричардс взглянул на Дэвиса, судорожно вцепившегося в свои комиксы. – И ты, сосунок, убирайся! Чтобы духу вашего здесь не было!
Горе-вояки поплелись прочь. Вскоре после прибытия фургона встало солнце и воздух наполнился бледным сиянием.
Ричардс заглянул в салон и быстро снял с Картера кандалы.
– Ты в порядке? Эти двое руки не распускали?