- Подчинись своему Зову! Расслабься и забудь все лишнее. Помни: есть только твое желание, воздух и сила, которой ты владеешь. Ты сможешь это!
Прошло несколько бесполезных часов. Эрион давно отключил механизм. Освоить «мерцание хамелеона» казалось невозможным; зал представлялся Стиву пыточной камерой.
Сначала молодой вампир пытался применить Зов на самого себя. После нескольких бесплодных попыток Эрион подозвал Борба. Но и здесь Стив потерпел неудачу: Борб с ненавистью, не усомнившись ни на миг в своей правоте, смотрел Стиву прямо в глаза и отпускал в его адрес проклятья. Остриё осинового колышка, что Эрион грозил воткнуть ему между лопаток, не позволяло Борбу совершить желаемое. Стив, как и прежде, неплохо блокировал зов Эриона, но подчинить себе разум вампира не мог.
- Не зря Игнариус не хотел учить тебя движениям, - рассердился старший вампир, отправляя Борба прочь. - Видимо, ты просто не способен…
- Ты отлично знаешь, почему он не обучал меня! – вскипел Стив.
- Хорошо, попробуем следующим образом: я подчиню тебя своей воле и отправлю в зал, - мрачно произнес Эрион. - Только не вздумай упрямиться.
За время, проведенное в подвалах склепа, он изрядно устал, к тому же возиться весь день со Стивеном было непозволительной роскошью. К сожалению, у него было слишком много обязанностей.
Снова зашумел мотор, смертоносная машина пришла в движение. Стив подчинился, но от мысли сунуться в эту мясорубку, находясь во власти вампира, сделалось дурно. Он победил в себе страх, осталось лишь недоверие. А, что там! Все равно он – смертник. Даже если Эрион задумал уничтожить его таким образом, это ничего не изменит. Разве что никто не узнает о том, что произошло здесь... Что, собственно, не играет никакой роли, ведь даже его имя уже под запретом. Стив, сощурив глаза, пристально изучал Эриона.
- Совет должен видеть твою казнь, жалкий дурак! – Эрион окончательно разозлился. - Как ты смеешь не доверять мне, после всего, что я для тебя сделал?!
Взгляд Стива смягчился.
- Ладно, валяй.
Волна Зова накрыла его, навевая легкое чувство парения. Теперь он знал, каково это - ощутить себя воздухом: появляется невообразимая легкость и желание лететь, со стремительно и заново обретенной гибкостью преодолевая любое препятствие и находя свой путь в этом бесчисленном лабиринте! Он не видел ни вращающихся утыканных шипами балок, ни тёмных узких тоннелей, ни светящейся дорожки – он был ветром, неуловимым и всемогущим. В его видении смертоносная машина будто замедлила свой бег, что позволило ему с лёгкостью избежать любых ловушек.
Эрион отпустил его в самом конце дорожки. Стив автоматически увернулся от мелькнувшего лезвия, грозившего снести голову с плеч, потом перепрыгнул через ухнувшую под пол плиту и, пробежав по инерции ещё несколько метров, остановился. С противоположного конца зала на него смотрел Эрион. Стив только сейчас осознал, что сумел остался в живых там, где это казалось невозможным.
- Вот что означает: стать воздухом, - услышал он голос Эриона.
У Стива не было слов, чтобы ответить. Он до сих пор помнил пережитые ощущения, всем своим существом желая продолжения. «Старший брат» верно истолковал его молчание.
- Меня ждут наверху. Будь добр, вернись через час в свою комнату. Нам необходимо еще кое-что обсудить.
После этих слов Эрион просто развернулся и ушел. Стив остался стоять перед ревущей машиной. Он закрыл глаза. Надо было как можно быстрее выбираться отсюда. Несколько часов, проведенных здесь, казались ему вечностью. Стив восстановил по следам памяти яркое и необыкновенное ощущение парения. Никогда еще сформировать направление Зова не было так сложно. Потребовалось огромное усилие воли, чтобы заставить самого себя подчиниться.
Стив и сам не понял, как это получилось. Он снова стал тенью. Каждое препятствие давалось легко, время для него вновь замедлило свой бег. Перемещение под действием чужой воли не шло ни в какое сравнение с тем, что Стив переживал сейчас. Зрение обманывало, и это чувствовалось: пространство искажалось в различных направлениях, то выдавливая его, словно пасту из тюбика, то вбирая в себя, а иногда и вовсе расступаясь, растягиваясь. Вампир мог видеть движение каждого винта в лабиринте, шипы и лезвия плавно разрезали воздух, но не могли зацепить его, он скользил, летел, обманывая время. Сам лабиринт теперь казался сплошным тоннелем. Стив уже видел последнее препятствие, которое его тело с легкостью преодолело. Он остановился на последней плите, где заканчивалась дорожка. Вдруг что-то острое вонзилось в его руку. Он импульсивно отпрянул назад, едва не угодив во вращающийся винт, утыканный шипами.
Борб нападал. Едва Эрион покинул зал, он появился из дальней комнаты и уже готовился встретить врага, ожидая его появления. В руках старик сжимал длинную пику; с помощью таких обычно загоняли Зверей в клетки. Стиву еще повезло: Борб попал ему в руку, не в голову. Вампир, ловко уворачиваясь от ударов, пятился к двери. Сконцентрировавшись, он попытался вновь стать ветром.
На сей раз всё получилось сразу! Теперь он не видел Борба. Старого вампира нельзя было назвать даже препятствием. Стив проскользнул мимо и оказался у решетки. Она оказалась запертой на замок. Эрион запер его здесь наедине с выжившим из ума стариком! Или это не он? Стив обернулся. Борб, разозлившись ещё больше из-за его перевоплощений, вновь ринулся в бой. В одной руке он держал копье, другую вооружил обоюдоострым топором. В другой ситуации Стив согласился бы, что старик выглядел более чем комично. Но учитывая, что коридор слишком узок, а его противник вооружен и сгорает желанием убить, юмор приобретал мрачные оттенки.
Стив попытался сконцентрироваться на старике, подчинить своей воле его разум. Что оказалось, к сожалению, невыполнимо. Борб был безумен... Действия старого вампира диктовались его слепыми убеждениями, эмоциями и, может быть, даже потребностью. Столько лет общаясь со зверями, поневоле начнешь походить на них. Борб приблизился и остановился в пяти шагах от Стивена. В глазах его была ярость. Выкрикивая угрозы и проклятия, он начал угрожающе размахивать топором, маленькими шагами приближаясь к намеченной цели.
Эрион сумел, значит, и он сможет! Стив смотрел в тусклые глаза старика. В эти секунды вспомнились все наставления Эриона, но достучаться до разума Борба он так и не смог. Их разделяло два шага. Старик замахнулся топором, вложив в этот удар всю свою силу. Стив успел отстраниться. В этот миг он, наконец, понял. Он ощутил волну отчаяния, которую прежде затмевала ярость. Старик пережил все чувства, данные человеку, запечатлев лишь одно из них. Отчаявшись от потерь и крысиной жизни, от невыносимого покоя и бездействия, он потерял смысл своего существования. И нашел его теперь в образе мстителя, желающего смерти убийце его биологического отца.
Стив зацепил остатки его разумности. Теперь он мог сказать своему учителю «прости», но вряд ли это что-либо изменило. Он владел разумом вампира, как если бы тот был обычным смертным. Только в этом случае у него не возникало желания утолить голод. Подчиняясь тому, кого ненавидел, Борб открыл тяжёлый замок на решетке, затем запер ее изнутри, а ключ положил в руку Стиву.
3. За час до боя
Найти обратный путь оказалось делом несложным. Лифт открылся на самом верхнем этаже. В большом холле расположились пятеро вампиров в униформе. Прямо напротив лифта на Стива заманчиво смотрела массивная округлая дверь, возможно, ведущая к свободе. Но как только он сделал несколько шагов, выйдя из лифта, стало ясно: уйти ему не дадут. Пять яростных взглядов вцепились в него.
Дожидаться, когда охранники по-другому отреагируют на его появление, вампир не стал и, отступив обратно в лифт, быстро нажал на первую попавшуюся кнопку. Когда сомкнулись двери, выход обступили все пятеро с оружием наизготовку. Что это было за оружие, Стив разглядеть не успел. Лифт быстро заскользил вниз.
Он вышел на этаже, где располагались комнаты Эриона. Хозяин ждал его, сидя в золочёном кресле и закинув ноги на мягкий пуф.