Дед провел небольшую перепланировку в моей комнате, все полки, необходимые мне разместил не выше полуметра от пола, привез выдвижные ящики на колесиках, которые удобно задвигаются под полки, и вывалил все из шкафов на пол, посредине комнаты.
С каким огромным удовольствием я перетряхивала многочисленные тряпки, что накопились здесь за полгода. Ну чисто женское — в тряпках копаться! Наверное, со стороны я напоминала деду муравья, ползающего по куче. Я передвигалась то ползком, то на двоих, то вообще зарывалась по макушку, выбирая желаемое. Но в итоге рассортировала все на две кучки, одна поменьше — «хочу носить», вторая, по прежнему огромная — «остальное». Все свои вещи самолично разложила по ящикам в привычном мне порядке, а на полочках разместились другие, необходимые для ребенка, предметы — ножницы, клей, бумага, карандаши-фломастеры и прочее для развития мелкой моторики и творческого восприятия. Отдельное место здесь отведено так любимой мною «канцелярии» — авто-карандаши, линейки, угольники, резинки, бумага писчая, блокноты, блоки для записей и т. д., и т. п. Зачем, спросите? А я и не отвечу. Вроде бы и не нужно, но хочется. Вместе с дедом в магазины ездили выбирать. Так удивленно смотрели продавцы на деда с малявкой на руках, который покупал все, во что малявка ткнет пальчиком.
Здесь же появились зарядные устройства для айпада и айфона. Да-да! Уже сама слежу за этим. Фотографии в рамочках, куда же без них! Встроенный, вернее, пристроенный столик с маленьким сиденьицем, где я проводила некоторое время за рисованием и черчением. Не ахти как, но получалось. Добивалась своего.
В целом, обустроилась я неплохо и вполне комфортно проводила время.
А что еще нужно для счастья! Дом, семья, любимая работа со мной, никаких материально-финансовых проблем, да еще и безграничные возможности для исследований. Теперь я почти уверена, что мне очень повезло в этой жизни, и, по крайней мере на сегодняшний день, она мне однозначно нравится.
Наконец наступил долгожданный день приезда родителей! Середина декабря! Хорошо, что хоть к Новому Году успевают, а то все уже устали ждать и приуныли.
Алексей позвонил из аэропорта уже направляясь домой.
Женщины засуетились на кухне, мы с дедом скромненько сидели в гостиной, а Василий перемещался туда-сюда между крыльцом и воротами в ожидании машины.
И как только стукнули ворота, впуская джип Алексея, все разом бросились к выходу. Ну и я, конечно же, следом. Уф! Чуть не зашибли дверью! Едва успела выскочить за Татьяной. В суматохе никто не обратил внимания, что я быстренько сползла с крыльца и потопала на своих двоих к машине. Куда им там под ноги на меня смотреть, все заняты встречалками-обнималками.
А я добралась до нянюшки и обхватила ее ручками за коленки, дальше еще не достаю. Как же я рада родному человеку! Даже не думала, что настолько привязалась.
Ольга, ошеломленная встречей, не сразу поняла кто и что там ухватило ее за ноги. А когда опустила взгляд и увидела мою уже зареванную мордашку, вырвалась из объятий деда, подхватила меня на руки и бегом бросилась к дому, пытаясь одновременно прикрыть меня полой своей курточки.
— Машенька! Как же так! Почему ты не одета? Кто же тебя выпустил в таком виде на мороз?! Девочка моя родная, солнышко мое, — причитала она без перерыва.
Надо же, раньше я что-то не замечала за ней таких способностей, все больше молча общались. Вот ведь как меняет людей замужняя жизнь. Это она еще не поняла, что я босиком прибежала. А я что, подумаешь метров двадцать до машины по морозцу пробежалась. Да и морозец-то градусов десять, не больше. А что босичком… так закаленная я, не простываю, не болею, не капризничаю… не о чем беспокоиться.
Ну все! Началась паника вокруг меня. Ольга ревет, бабушка дедушке выговаривает, дед оправдывается, Вера пытается мне ножки пледом укутать, а Алексей не знает, кого утешать.
— Все! Хватит! — я хотела рявкнуть, но вышло пискляво, и так по детски, что после пятисекундного общего молчания все дружно заржали. Да-да! Именно заржали хором. Ну и ладно, это лучше, чем реветь. Зато расслабились, стали снимать куртки, заносить вещи, перекидываться так необходимыми при этом фразами, типа, «куда поставить», «неси осторожнее», «скоро вы к столу» и прочими соответствующими ситуации.
Наконец спустя полчаса, когда Ольга уже выяснила, что ничего смертельного мне не угрожает, так как я частенько пробегаюсь таким макаром по терраске и прилегающим тропинкам, и вещи определены по местам, и даже руки помыты с дороги, за чем особо проследила Маргарита Львовна, нас допустили в столовую.
Сказать что это был шедевр — ничего не сказать. Наши хозяюшки, Вера с Маргаритой, пожалуй, превзошли себя. Памятуя первый выход няни к устроенному Верой застолью, я начала щелкать айфоном, чтобы сохранить эту красоту. И пусть кто-то считает, что я подражаю взрослым, имитируя фотосъемку, мне фиолетово. Главное успеть, пока не нарушили композицию. А для этого конечно же седлаю свою бессменную лошадку — деда, — и еду вокруг стола.
Все. Конец съемки, можно запускать страждущих к столу.
Ольга все еще недоверчиво смотрит на меня, словно не узнает. Да и как узнать, чуть не полгода прошло. Я уже практически самостоятельный ребенок — хожу хорошо, бегаю прилично, ползаю вообще прекрасно, зубы уже на месте, кроме коренных, говорю чисто, даже букву «р» почти выговариваю. И внешне уже не малипусик в люльке. Глаза огромные, синие, а не голубые, как у Наташи. Локоны светлые волнистые ниже попы. Кстати, я их сама научилась закалывать, или шнурком завязывать, кривоватенько, но без посторонней помощи. Кстати, я уже вообще стараюсь обходиться без помощников, как-то привычнее, увереннее себя чувствую.
В общем, все у меня удалось на славу, и лицо, и ручки-ножки на месте, вся из себя кукольная. Очень красивая девочка, без преувеличения говорю. Да и умом господь не обидел, к слову сказать. А что в грязноватеньких штанишках и с босыми ногами, так должен же быть хоть один недостаток у идеального ребенка.
Мда… Чувствую, снова привыкать нам друг к другу надо с моей няней-мамой. Мне- то попроще, Оленька и не изменилась почти, разве что оттаяла, светится вся, да уголки губ подрагивают, словно улыбнуться готовы каждую секунду. А вот я для нее совсем другой ребенок сейчас. И сижу вот рядом с дедом, а не с ней. Смотрим друг на друга через стол и молчим. И вообще за столом какое-то выжидательное молчание.
Ну хватит, надо брать инициативу на себя.
Я подняла свой маленький стаканчик с соком и начала, не вставая, поскольку ноги высоко над полом, разве что на стульчик забраться.
— Мама, папа! Мы так давно не виделись! Мы все очень ждали вас! И счастливы, что наконец мы вместе. Я скучала! Я люблю вас!
Поднимем бокалы за встречу?
Ой, кажется я перегнула… теперь не только родители, а и все остальные впали в ступор. А что такого я сделала? Ведь все прекрасно знают, что я давненько разговариваю. И ничего особенного не сказала. Фразы коротенькие, как положено ребенку, смысла особого нет, что их так стукнуло?
— Няня! Отвисни! — вспомнила я внука, который в четыре года мне ручкой проводил перед лицом, когда я задумывалась, и говорил коронную фразу: «баба, отвисни!»
Ольга вздрогнула и снова сыпнула градом слез.
— Машенька! Девочка моя! Какая же ты большая выросла! А я все пропустила! — выдохнула она.
Ну положим, далеко не все. Я еще так молода, еще надоем. А вот слезы у няни неспроста, ох неспроста. Неужели? Да… скорее всего пора поздравлять. Я внимательно всмотрелась в ауру Ольги. Так и есть! Ой, что творится! Так и хочется сказать словами нашего любимого героя — «стабильности нет»! Сплошные всполохи и колебания по периметру и равномерное золотистое небольшое пятно в районе живота. Мне и напрягаться, как оказалось, не нужно. И так вижу — мальчик, три месяца, здоровенький. Братец будет.