Техники: «Смешанная техника олимпийского чемпиона 27 % изучения»
Восстановление тела: 78 %.
Фамильяры: Змея погибели.
Глава 19
«Что же ты милая, про окошко позабыла, теперь большой серый волк вырвет тебе глотку»
Величественное убранство первого курса академии тихо и мирно спало, не ожидая происшествий.
Возгорелся серебряный свет, что заиграл на кристаллических стенах и повторился десятками отражением самого себя — десятки взглядов бездушных картин смотрели на открывающуюся воронку посреди зала. Круг серебра, искрясь, крутился на невообразимой скорости, разрывал пространство, воронка всё расширялась, пока не стала в два метра длины и полтора ширины.
Стало светло, как белым днём, даже тени испуганно спрятались по углам: жуткий силуэт, облачённый в тяжёлую броню, очень медленно выходил из воронки. Серебряная пыль осыпалась звёздным светом с брони на пол зала.
Не очень высокое тело в метр шестьдесят сантиметров полностью покрывала броня. Голова закрыта кожаным капюшоном с двумя тоненькими рожками из черного металла. Лицо полностью полностью закрыто чёрной маской, глаза горели кровью, зубы сверкали сталью. Наплечники представляли собой слои наложенных пластин, подобно черепице крыши дома, только каждая пластина украшенная рунической росписью, острые концы наплечников, загнутые наверх. К наплечникам приделанные миниатюрные металлические рифы, которые добавляли жестокости облику.
До локтя всё покрыто мелкой чешуей, а от локтей — две массивные латные перчатки с гравюрой узоров и массивами рунических составов: острые кости сверкают на перчатках. Особенность перчаток является два инкрустированных голубых камня сферической формы. Камни сверкают волнами моря на алом солнце.
В руке таинственного силуэта что-то чирикало, пищало — это была голубая птичка: охотник сжал маленькую жизнь в твёрдой руке, послышался хруст и полилась алая кровь сквозь бронированные пальцы, смятый трупик упал на ковёр.
Потухло пламя жизни молодой под жестокостью руки.
— Малая остановка времени! — охотник вознёс окровавленную руку вверх. Из ладони вышла волна голубого света, волна прошлась по залу, тем самым образовав большой купол, что через мгновение стал полностью прозрачным.
Камень на перчатке треснул и ярко взорвался, осыпался мириадами сверкающей пыли.
— Зачем портить сюрприз, не так ли? Милая, — жестоко говорил он.
— Урод, отпусти меня! — отчаянно вскрикнула девушка, ручки тряслись, а алые губки побледнели. — Тебя ведь всё ровно найдут и убьют! Остановись пока не поздно… — она, словно кричала откуда-то очень далеко…
— Ха-ха…
Силуэт почти вышел из воронки, всё происходит невероятно медленно, будто бы само время замедлилось. Серебряная пыль продолжала осыпаться, показывая хорошо бронированный торс покрыт толстой облегающей броней. Нагрудником служит большая пластина. В самом центре груди горит голубой камень, подобный сияющей звезде. От выемки расходятся декоративные узоры, напоминающие плющ с острыми красными шипами. От камня к поясу тянется выступ, напоминающий человеческий позвоночник, что доходит к самому поясу и сливался с ним.
На металлическом поясе присутствует круглая выемка под камень, только в ней он потух, стал полностью прозрачным. По бокам пояса прикреплены металлические кресты, серебряного цвета с острыми концами и красными узорами по всему кресту.
Нижняя часть туловища представляет собой кольчугу, на которую одели черные одеяния. От колен массивные латные ботинки с острым носком и подвижной подошвой, что не мешает стопе сгибаться при ходьбе. Но изюминкой явились десятки переплетённых цепей выходящее из спины. Цепи извиваются подобно щупальцам спрута.
Жестокая рука таинственного человека, очень медленно вытаскивала девушку из воронки. Русые волосы были хорошо намотанные на жестокий кулак.
Часть грозных цепей кольцами сжимала нежное девичье тело. От них исходило приятное жёлтое свечение: которое жгло кожу и сильно ослабляло девушку.
— Как ты проник сквозь барьер! — вновь крикнула она, за что получила латным ботинком по лицу.
К удивлению лицо не не слишком пострадало.
Рука резко дёрнула на себя, воронка затрещала, девичье тело полностью предстало перед жестокими глазами, а сама воронка рассыпалась серебряной пылью.
Латный ботинок ударил в нежную кисть, сломал пальцы.
Девушка шевелили окровавленными губами. Молила о помощи, хваталась сломанными пальцами за латную перчатку, пытаясь разодрать ту когтями, но только ломала ногти. Елозила босыми ступнями по ковру, делая на нём складки: ей так не хочется умирать, отчего цепи только ярче сверкали и туже сжимали плоть, а рука охотника безжалостно тащили за волосы к красному обелиску.
Никто не поможет, никто не услышит крик. Лишь только портреты собирают трепыхания жатву.
— Одна тварь нашлась, ну ничего, я скоро убью вас всех до последнего! — говорил охотник искажённым нечеловеческим голосом.
— Тварь, тебя найдут и убьют! Отпусти меня…
Ещё один удар латного ботинка прилетел в голову, теперь уже изрядно повредив лицо.
Таинственная особа начала издевательски хохотать.
— Надеюсь, найдут! Для этого завариваю всю эту кашу. Вот только убивать вас буду я! — он потащил рукой за волосы вверх: девичье тело оказалось перед глазами, ноги охотника яростно направились к обелиску. Вторая рука резко сняла крест с пояса, охотник вновь дёрнул руку верх. девичье тело подлетело вверх… острые пальцы схватили череп и сдуру бахнули голову о обелиск, что по тому пошла паутина трещин. Крест в жестокой руке вознёсся вверх, как перо, выписывающее последний приговор, прозвучал щелчок: острый шип в десять сантиметров показался снизу креста. Рука охотника с дикостью вонзила шип меж девичьих грудей, крест пробил девушку насквозь и встрял в обелиск.
Девушка громко закричала, что сердце щемило, схватилась руками за крест, который издал жёлтый свет, подобный сиянию золота. Ладони зашипели, варились, словно в кипятке. От девичьих грудей пошёл чёрный дым, что принёс за собой запах горелой плоти, а некогда прекрасное лицо исказилось гримасой невыносимой боли.
Чёрное пятно расползалось по грудям, как раковая опухоль, плоть пузырилась.
— Вкусно? Вижу, что понравилось. Так возьми ещё один! — он быстро снял второй крест и жестоко схватил руку девушки, да вонзил в ладошку шип: остриё прошло плоть и прогулялось меж костей, да пробило обелиск.
— За что! — рыдая красными слезами, выкрикивала она, корчась от жуткой боли.
— За всё хорошее! Я вас ненавижу, проклятые твари! Изведу каждую! — Рука сняла ещё один крест и пригвоздила другую руку, жертва почти что распята.
Охотник отошёл с упоением посмотреть на своё творение.
Жертва кричала, рыдала, молила, просила. Но мольбы слышат только безжизненные стены, а страданиям сочувствуют мёртвые глаза живописных картин. Нежное тельце белым горело, плоть шипела, ожоги расползались, и кровавые слёзы совершенно не гасили яркий свет крестов.
Жестокое сердце охотника ликовало, он словно смотрел изысканную пьесу, аплодируя стальными руками, выбивал какую-то мелодию латным ботинком о шикарный мраморный пол зала.
— Пока не забыл! — охотник отцепил небольшую сферу размером с куриное яйцо, прокрутил руками. В самом центре открылось механическое веко, показался механический глаз из образования нескольких пар линз, шар подкинут верх: механизм недвижимо застыл в воздухе.
— Мы же не хотим, чтобы твою яркую казнь спрятали от глаз общественности! Ну же, улыбнись! У тебя раньше так хорошо выходило! — издевательски произнёс он.
— Кто ты! — вскрикнула она из последних сил.
— Охотник! — Цепи оживились и мигом пригвоздили вторую руку, крест сверкнул серебром, под дикий крик, вонзился во вторую ладонь, а после охотник собрал две ножки накрест и прибил их шипом.
Девушка обессилено повисла, распятая крестами. Кресты светились подобно жёлтому солнцу. Из-за чего кожа и плоть медленно горели, разнося жуткий смрад, что сопровождалось непередаваемым криком.