— Но в лесу…
— Он не убил бы меня, ему бы Иро помешал и наказал бы за ослушание. Та деревня небогата и там мало людей. Поэтому они вместе со мной здоровых девушек в жертву лесу отдали. И матери этих девушек пошли на поклон лично к отцу леса, потому что знали, что Эфо их не услышит. Иро поставил им условие. Одним ребенком девушки заплатят за свои жизни. Вторым — за свою честь и никто не узнает, что они из леса живыми выбрались. Третьим — они больше никогда не попадут в жеребьевку и получат иммунитет.
— И матери согласились?
— Да, они на это пошли, чтобы сохранить жизнь дочерям.
— Но на озере….
— Эфо промахнулся и снова бы был наказан Иро за то, что ослушался.
— Значит и люди на дороге и те, что на деревню напали…
— Если они должны были погибнуть, они погибнут в любом случае. Измениться лишь причина их смерти.
— Раз у этого мира такие правила то, как мы на них влияем? Что мы здесь делаем?
— Мы с тобой не влияем — мы помехи. Единственный раз эти правила были нарушены, когда Махарат вселилась в Ульяну. До этого события, сколько раз я не пыталась дойти до Цахиры у меня не получалось, потому что я не знала этих правил. Я могла влиять на события только, когда прожила бы до года своего исчезновения либо если бы вернулась. Даже когда Ульяна вроде бы убила Люуса… она его не убила, чудом эта сволочь выжила, но время ему отомстило. Разъединило с той оболочкой, которая меняла реальность. Условия-то сохранились, но прежнюю силу он утратил. И, к сожалению, это событие открыло лазейку для Махарат.
— А как же твои дети? Я ведь вмешался…
— Кто должен родиться, тот будет рожден, — повторила Катя. — Неважно как, но это произойдет.
Дима угрюмо скрестил руки на груди, а Катя коснулась его плеча.
— Не воспринимай происходящее близко к сердцу, — сказала она. — В этом откате не самые дерьмовые мои воспоминания.
— Не самое дерьмовое?!
— В одном из предыдущих откатов, когда я впервые потеряла память, она приказала Эфо меня пытать и выяснить, кто я такая и откуда так много знаю. А без памяти я даже языка его не понимала, и думала, что угодила в лапы серийного маньяка-садиста. И Мак откатывал — он не мог прорваться через барьер Эфера, не знал, как меня вытащить, пока не сумел связаться с Дахотом и убедить его помочь до того как Эфо меня перехватит. То, что я попала в жертву лесу — схема Дахота. Как хранитель он не мог открыто помогать и идти против большинства, а там уже в одной деревне матерей подговорил, вдругой — Петра Ивановича. И после всех этих событий с жертвоприношениями к Эфо впервые вернулась память, и знаешь… он едва себя не стёр, как твоя мама. Мак остановил. Поэтому не надо переживать за меня, так как для нас это прошлое.
— Кать, я не понимаю, зачем меня тогда кидают в такие откаты?
— Ты берешь слишком низкими категориями. Какое дело титанам до одной маленькой семьи? Они меняют глобальные вещи, которые влияют на тысячи семей. А ты именно та маленькая гайка, перестановка которой может повлиять рухнет ли вся конструкция или нет. Мы со своей стороны защищаемся, как можем, от последствий их войны.
— Бахо же знает, что они задумали.
— Знает, но не имеет права говорить. Такова цена за дальность и глубину его виденья. Он не может всего рассказывать, что видит, так как вынужден подчиняться уже иному более высокому порядку. Надеюсь, ты поймешь, а сейчас откатывай, тебя заберут позже, — она закашлялась, пачкая руку в крови.
— Катя… меня же прислали сюда еще и потренировать дар, не так ли? Поэтому меня не забирают отсюда? Ты говоришь, не воспринимать всё близко к сердцу… но я не хочу быть тем, кому плевать. Я хочу изменить ситуацию, даже если ты всё равно будешь всё помнить. Не всем же твоим воспоминаниям надо быть плохими. Я хочу попробовать переубедить их.
Катя надолго замолчала, всё сильнее бледнея. Уже не только из носа, но и из глаз у неё потекла кровь.
— Ты можешь изменить немногое… максимум смягчить их отношение… ко мне…
— Ты говорила, что огненный хранитель и лазурный — идеальный тандем. Я этим воспользуюсь.
— Хорошо, — сдалась она. — Запомни. Откатов у тебя ограниченное число. Сколько, не скажу. Если не справишься, тебя заберут раньше.
— Я понял, — кивнул Дима.
— Тогда откатывай.
Он закрыл глаза. В этот раз у него должен всё получиться…
Глава 17
Диму встретила уже знакомая пыльная дорога и Катя, запихивающая в рот орехи и кричащая:
— Там кто-то едет! Может они нам помогут!
Дима сошёл с дороги, держа Катю за спиной. И когда всадники поравнялись с ними и слегка притормозили, подросток помахал им хвостом. Как он и думал, едва люди заметили его хвост, как припустили ящеров, словно самого владыку ада повстречали.
— Чего это они? — недоумевала Катя.
— Испугались.
Пожав плечами, Дима снова сел на землю и приступил к рисованию каракуль. Чтобы он не говорил и не показывал без доказательств, хранители ему не поверят. Даже если он расскажет о способностях младших детей Кати, вряд ли его станут слушать. Как же быть?
Он повернулся к полю, где вроде бы никого не было, однако…
— Я знаю, что вы там сидите и слушаете нас! — закричал Дима, останавливая Катю от очередной порции вопросов рукой. — Мы начали знакомство плохо, и по своей ошибке я лишен вашей поддержки и могу обращаться к вам только как человек. И я хочу выкупить её жизнь, — Дима коснулся плеча Катя. — Взамен я предлагаю обмануть время, вернуть ваших погибших близких. Да, мы не участники событий, но… и мы можем обмануть время. Не так ли?
Ему ответом был свист ветра, да пение птиц. Если хранители его слышали, то с честью проигнорировали.
— А в фильмах срабатывало… — тяжко вздохнул Дима.
— Ты проорал нечто пафосное своим невидимым «друзьям»? — скептически спросила Катя.
— Кать, ты не пугайся, но я хочу вселиться в тебя, чтобы кое-что сделать с помощью твоих способностей и убедить невидимых друзей нам помочь.
— Вселиться?! Ты надеюсь, не собираешься невидимым друзьям показать обнаженную грудь первого размера?
— Нет! Просто не паникуй! Потому что мне без твоей помощи не справиться. Хорошо?
— А они точно помогут?
— Если всё получиться, то да.
— Ладно…
В этот раз вселение прошло легче. Теперь следовало найти ближайшего погибшего хранителя…
Дима выругался, когда во все стороны побежали проекции убитых в прошлом молодых хранителей. Он никак не ожидал, что их будет там много…
Одна девочка погибла прямо там, где он стоял.
«Что это такое?» — спросила Катя с нотками ужаса в голосе.
— Убитые дети… — Дима присел напротив проекции перепуганной девочки, заставляя её замереть.
Натренировавшись на птицах, Дима легко извлек энергию девочки, хотя вышло немного труднее, чем с птицами, так как погибла юная хранительница очень и очень давно.
«И что это? — в недоумении спросила Катя. — Это нам как-то поможет?»
Дима не успел ответить, так как рядом с ним встал Захим, сурово разглядывая сгусток энергии в руках юноши.
— Ты просто не представляешь, как я хочу тебе врезать, мелкий ктулух, — сказал хранитель со злостью. — Мало того, что ты человеку показал запретное знание, так еще мог уничтожить сущность этой девочки, и мы бы уже никогда её не вернули назад.
— Всё же получилось, — протянул ему сгусток Дима.
Захим промолчал, так как через поле к ним бежала хранительница розовой расцветки. И судя по её поведению и то, как она ласково обхватила руки Димы-Кати, она была матерью погибшей девочки.
— Идём… преемник, — сквозь зубы прошипел Захим, — вернем её к жизни.
Когда на большом возрождающем дереве зародилась почка, из укрытий начали выходить другие хранители.
— Хотел откупиться, откупайся, — хмыкнул Захим с насмешкой. — Работы у тебя о-о-очень много.
«Мне кажется, или это крылатый козёл издевается над тобой?» — спросила Катя с неприязнью.