— … надо уезжать, у моей матери в деревне есть домик. Там и бабка наша живёт, у неё корова и три свиньи…
— И что? Ты думаешь, монстры только на Москву нападут? Их главарь так и скажет: «Ага, в село Бурдяково не рыпаемся, убиваем только в столице».
— Тьфу на тебя! А что ты предлагаешь, если такая умная?
— Телевизор посмотреть. В полдень обещали что-то новое рассказать.
Щёлкнуло, зашипело, и хорошо поставленный мужской голос произнёс:
— Призываем всех жителей Империи собраться с духом. Всем нам в ближайшие дни предстоит быть сильными. Настолько сильными, как никто из нас никогда не был. На сегодняшний день мы с уверенностью можем сказать, что нам объявили войну. И сделала это неизвестная ранее раса чудовищ. Люди, которые их видели, называют монстров Демонами. Это название прижилось, но пока не признано официальным, учёные продолжают исследования. Не поддавайтесь панике. И помните, если вы столкнётесь с Демоном в красных доспехах, немедленно позвоните в службы экстренной помощи! Именно это чудовище привело в наш мир армию своих сородичей. По некоторым предположениям Красный является предводителем Демонов.
Я от неожиданности поперхнулся слюной и закашлялся. Ничего себе! Получается, я стал новым злодеем? Неожиданный поворот, но не критичный. Я свяжусь со службой безопасности Российской Империи чуть позже и предложу сотрудничество. Надо только убедиться, что хотя бы с Демонскими прорывами в этой жизни ничего не изменилось и они происходят в одних и тех же местах.
— Русланчик, — мой кашель разбудил маму, и она встрепенулась, сонно моргая. — С тобой всё хорошо?
— З-зам-мечательно, — ответил я.
Выражение её лица было встревоженным и виноватым. Однако мама наигранно весело улыбнулась и фальшиво-радостным тоном сообщила:
— Тебя сегодня выписывают. Мы возвращаемся домой! Ты будешь выздоравливать в знакомой обстановке. Я уже всё подготовила, и в твоей комнате тебя ждёт Кукуруз и Шляпник. Ты помнишь свои любимые игрушки? — мама погладила меня по руке и вытащила из сумочки помятую плюшевую морковку. — Я принесла мистера Оранжевого, чтобы тебе было веселее ехать домой.
— Я в-вз-зрослый, — с осуждением сказал я.
— Ой, больно быстро ты взрослым стал, — смущённо проворчала мама и спрятала морковку в сумочку. Она помогла мне умыться и переодеться, усадила на кровать и с сожалением взглянула на инвалидную коляску. — К сожалению, больница не арендует оборудование, так что придётся немного попотеть. Ну ничего, справимся. Посиди, а я пока заберу рекомендации врача.
Её движения были суетливыми, и она прятала взгляд. Любопытно. Я усилил слух, чтобы подслушать её разговор с моим лечащим врачом. Мамины шаги звонко зацокали по коридору, она спросила у медсестры, где Василий Иванович, и поспешила в глубь коридора. Тук-тук-тук. Пару секунд стояла тишина, и мама постучала снова. Тук-тук-тук.
— Войдите, — разрешил Василий Иванович. Его голос резко изменился. В начале слова, на слоге «вой» он звучал приветливо и добро, но «дите» было осуждающим и немного сердитым. — Здравствуйте, госпожа Звягинцева. Вы желаете услышать мои назначения, чтобы все их нарушить?
— Я не собираюсь их нарушать, — возмутилась мама. — Не моя вина, что в ОМС не входит забота о больном ребёнке! Вам не стыдно осуждать меня за бедность?
— Я не смог бы вас осуждать, даже если бы хотел. Медицинская этика, — спокойно произнёс Василий Иванович. — Но и разрешить вам проводить физиотерапию в стенах больницы я не могу, для этого есть специалисты с высшим образованием.
— Да-да, я помню, — раздражённо перебила мама. — А если откажусь от услуг ваших специалистов, вы вызовете сотрудников ПДН. Зато если я просто выпишусь и избавлю вас от проблем, то… — она хмыкнула. — Могу делать со своим сыном что угодно у себя дома.
— Вы — хорошая мать, и я уверен, вы сделаете всё необходимое, чтобы Руслан встал на ноги. Он невероятно быстро восстанавливается. Потрясающе! Кстати, вы не передумали на счёт исследования? Если вы позволите проследить за Русланом и воспользоваться наблюдениями для написания научной работы, я оплачу все необходимые процедуры на пару месяцев.
— Мой сын не лабораторная крыса, — отрезала мама. — Давайте ваши бумажки, и мы будем выписываться.
— Как пожелаете, — вздохнул Василий Иванович.
Раздалось шуршание, и мама вышла из его кабинета и направилась к моей палате. Настроение у неё окончательно испортилось, и она больше даже не пыталась улыбаться. В молчании она сложила вещи в дорожную сумку, закинула её на плечо и подкатила инвалидную коляску к кровати.
— Уж надеюсь, до первого этажа у нас её не отнимут, — проворчала мама.
Не отняли. Мы спустились на первый этаж, где мама передала коляску медсестре — почти у самого выхода. Такси ждало в пяти метрах от двери. Вроде бы мелочь, но я десять раз вспотел, пока прошёл это небольшое расстояние. Помощник-Гидра даже чересчур хорошо поддерживал мой организм в состоянии, характерном для человека, который только-только вышел из комы. Утешало одно — скоро я окажусь вдалеке от врачей, никто не будет за мной наблюдать и можно будет немного ускорить «выздоровление».
Пока мы ехали, я любовался улицами Москвы. Невзрачные многоэтажки казались мне красивейшими зданиями мира. Просто потому, что они были целыми. Всего два дня назад я видел, как моя любимая столица пылала, как Демоны разрушали всё, что попадалось им на пути. Разруха, огонь, сотни тысяч погибших. А сейчас… Сейчас я счастлив. Всего этого ещё не случилось. Весь этот кошмар я могу предотвратить.
Я уже дал человечеству важные знания, которые помогут отбить первые атаки Демонов. Около месяца после открытия Преисподней прорывы будут слабыми. У людей достаточно времени, чтобы адаптироваться. А впоследствии я подскажу, как создать Утилизаторы, и защищу Российскую Империю от мощных Демонических прорывов. Меня смущало только то, что Владыка изменял мир людей, тогда как нашествие Демонов повторялось почти точь-в-точь.
В который раз я осознал, насколько моя прошлая жизнь была… обособленной от остального мира. Могущественный Род за спиной, благоволение Императора, огромные ресурсы — всё к моим услугам. А сейчас придётся начинать с нуля.
— Руслан, с тобой всё в порядке?
Я очнулся от раздумий и посмотрел на маму. Судя по всему, она звала меня уже довольно долго. Я улыбнулся и сказал:
— В-всё х-хорошо.
Такси остановилось около одноэтажного домика из красного кирпича. Частный сектор. Вокруг — шикарные особняки с высоченными заборами. Наш домик с метровым штакетником выглядел на их фоне почти убого. Мы вылезли из машины и зашли во двор. Ворота давно не красили, асфальт во дворе был весь в рытвинах и буграх. Справа, на железных столбцах, вился виноград. От крыльца шёл небольшой навес, под которым стояла лавочка. На ней без задних ног дрых дедок. От него несло перегарищем, к груди он трепетно прижимал пустую бутылку водки.
— Вчера же обещал! — всплеснула руками мама и в сердцах швырнула в дедка грязную тряпку, которая висела на винограднике. Тряпка упала на лицо деду, но тот лишь всхрапнул и перевернулся на правый бок. Мама покачала головой и завела меня в дом. — Вообще ты жил в первой комнате, перед прихожей. Но так как ты выздоровел, да и взрослеешь быстро… Мальчику нужен свой угол, чтобы заниматься своими мальчишескими делами, а?
Мама подмигнула мне и с некоторой торжественностью сообщила:
— Я очистила третью комнату. Теперь там не кладовка, а твоя спальня.
— С-спасибо, — поблагодарил я.
Обстановка была скудной. Только самое необходимое. Мда, творится какая-то несуразица. Ну не может управляющая в доме герцогов жить настолько бедно! Бред! У мамы нет возможности оплатить мне физиопроцедуры, а это ведь не баснословные деньги. Интересно, а что в холодильнике? Родниковая вода и прошлогодний хлеб? Я покосился в окно, на спящего деда. Неужели старикан отнимает у мамы все деньги? Не хотелось думать, что мама страдает какой-нибудь игроманией или тратит зарплату на альфонсов.
— Чаю? — предложила мама. — Я купила твоего любимого печенья. С топлёным молоком. Ты всегда мычал, когда я его размачивала и…