— Что они требуют, Ярослав Васильевич? — встревоженно спросил майор. — Денег? Выкупа?
— Вовсе нет. Деньги им не нужны, — проговорил Ярослав. — Им нужен я, точнее сказать, моё отсутствие. Они желают, чтобы я уехал из Москвы и не участвовал в войне против Морозовых и их ставленника.
— И вы это сделаете?
— Сейчас рано говорить о чём-либо конкретном. Необходимо обдумать ситуацию. Мне дали полчаса.
— То есть, их оттуда никак не выкурить, верно? — проговорил я.
— Боюсь, это будет проблематично, — произнёс Ярослав.
— Тогда у меня есть предложение.
— Да, я вас слушаю.
— Мне нужен план комнаты с расположением мебели. Я пройду сквозь стену и застану их врасплох. Они не успеют ничего предпринять.
— Вы уверены, что получится?
— Я не раз проворачивал такое.
— Это очень рискованно, девочки могут пострадать, — проговорила высокая, крупная и довольно фигуристая княгиня с короткой стрижкой.
— Они могли пострадать сегодня утром, когда нас пытались убить мятежники, — отрезал Ярослав. — Не забывайте, что мы на войне. Беспринципные подонки Морозовы готовы пойти на любую подлость. Но это им даром не пройдёт. Мы должны проявить решимость. Кузьма, неси бумаг и карандаш.
Кузьма быстро доставил всё, что требовалось, и вскоре я получил план помещения, нарисованный от руки на альбомном листе. Комната, где держали заложниц, имела вытянутую форму и индивидуальный санузел. Она была довольно просторной, но мебель — диван, кровать, кресла, шкаф, комоды — сильно ограничивала пространство. Всё это могло помешать мне быстро проникнуть туда, тем не менее некоторые возможности я видел.
В соответствии с моим планом, Ярослав должен был пойти к нашим «гостям» и сказать, что согласен на все условия. Тогда противник расслабится и, вероятно, утратит бдительным, и тут появлюсь я.
Проникнуть в комнату я решил через клозет. Ярослав отправился общаться с захватчиками, а я дематериализовал стену в соседнем помещении, зашёл в санузел и замер, ожидая, когда разговор закончится. Наконец глава рода вышел, пообещав недругам, что в скором времени уедет с семьёй на юг, распустит ополчение и не станет участвовать в войне с Морозовым.
— Ну всё? Уходим? — спросил один из мятежников.
— Да, дело сделано. Недолго он упорствовал. Сейчас вызову машину, и валим отсюда. Сударыни, — обратился он к девушкам. — Пора вам немного попутешествовать. Поживёте некоторое время в другом месте. Это ради безопасности вашей же семьи. Не волнуйтесь, с вами ничего дурного не случится. Мы все — люди чести.
— Отец поквитается с вами, — дерзким тоном сказала одна из заложниц. — Вам не уйти от наказания.
— И это будет его ошибкой. Вашему отцу надо всего-лишь перестать совать нос не в своё дело, и всё будет в порядке.
— Вы — мятежники! Вы посадили на трон самозванца!
— А вот это, сударыня, уже не ваше дело. Женщинам в политику лезть ни к чему. Не забивайте свою прелестную голову ненужными вещами, и целее будете.
— Вы мне угрожаете?
— Мне это не доставляет никакого удовольствия, но вы вынуждаете.
Послышалась возня, словно кто-то что-то достал из кармана.
Я чувствовал силу тех, кто находится в комнате. Среди них не было великих мастеров. Скорее всего, старшие мастера первой или второй ступеней, как и предполагал Ярослав. Для меня они совершенно неопасны. Теперь главное — сковать их боем и не дать причинить вред заложницам.
Я приоткрыл дверь. Три девушки сидели на диване рядом с платяным шкафом. Перед ними стоял коренастый мужчина в зелёно-коричневом камуфляже и тыкал пальцем в телефон. Возле окна находился ещё один человек в камуфляже с мелким рисунком. У обоих лица были закрыты балаклавами.
Мне хватило секунды, чтобы окинуть взглядом помещение. Приоткрывшаяся дверь быстро обратила на себя внимание захватчиков. Коренастый оторвался от телефона, а я шагнул в комнату и метнул одновременно два тёмных копья в обоих противников. И прежде чем те успели опомниться, стал быстро швырять стрелы тьмы то в одного, то в другого.
Коренастый обрушил на меня воздушный удар. Дверь клозета с треском слетала с петель, а стоящий рядом комод сломался. Я удержался на ногах и метнул большое чёрное копьё, пробив силовое поле владеющего. Два следующих копья поменьше добили его защиту, а третье прожгло в туловище противника дыру.
Его напарник сообразил, что дела плохи, стал невидимым и выпрыгнул в окно. Однако полной невидимостью он не обладал, а выглядел скорее прозрачным, и вблизи его очертания были хорошо различимы. Я заметил манёвр, и едва бездыханное тело первого захватчика грохнулось на пол, подскочил к окну и сиганул следом.