Под шумок мы незамеченными проскользнули мимо, и хорошо: потому что в следующую секунду кто-то из журналистов вздохнул:
— Ну, мальчишку, отлупасившего Демона, я точно не упущу. Дмитрич с меня три шкуры спустит, если не принесу материала.
Вернувшись домой, я проверил смартфон. Клочко регулярно присылал мне подробные доклады о положении дел в Индии и Африке. Он продолжал набирать магов в ряды Прокажённых. И если сначала отбор был весьма условным, то сейчас Клочко уже выбирал более-менее талантливых магов с полезными заклинаниями.
В Африке Прокажённые укрепили позиции, однако, по словам Клочко, там происходило нечто странное. Кто-то — и он подозревал предателя в наших рядах — словно забавляясь, устраивал различные диверсии. От безобидных до весьма неприятных и опасных. Но все происшествия выглядели случайными и совершенно не связанными между собой. Всё чаще в сообщениях Клочко проскальзывали фразы вроде «психическая нестабильность» или «не ради предательства как такового, но ради процесса». Я склонен был с ним согласиться.
В Индийских Эмиратах же всё шло гладко. Эмир, получивший сокрушительный удар, окончательно раскис. К тому же маг-менталист постоянно подтачивал его разум и направлял его мысли в нужную нам сторону. Айяна буквально не отходила от эмира, он во всём полагался на неё, считая, что вокруг враги, шпионы и перебежчики. Он уже начал делать всё, чтобы индийский народ принял Женю как будущего наследника страны. Это будет долгий путь, но первые шаги уже сделаны.
— Шерстяная жопа, держи вкусняху за внука, — дед вытащил Белке мозговую говяжью кость. Я всем рассказал, как героически кошка меня защищала, и теперь все с ней умилительно сюсюкались. Дед почесал Белку за ухом. — Умная кошатина, у-у-у-у-у-умная…
Я хмыкнул и налил себе чаю. Сейчас как наверну сладких пирожков с сладким чаем! Правда, время уже почти одиннадцать ночи, но я диету не держу. Моё настроение резко ухнуло вниз, когда в кухню зашла мама. Она была бледная как полотно.
— Белку хотят усыпить, — пробормотала она.
Глава 20
— Белку хотят усыпить, — пробормотала мама.
— Что⁈ — я подавился чаем.
Мама подвинула стул, села передо мной и серьёзно заглянула мне в глаза:
— Ты точно всё рассказал, что там произошло?
— Нет, — честно признался я. — Полицейские сразу отправили меня в эвакуационный пункт. Ну а потом всё как-то закрутилось, и я забыл.
— Герцоги Артемьевы обвинили тебя и Белку в убийстве их сына, — вздохнула мама и устало потёрла виски. — Неподалёку от места, где ты сражался с Демоном, стоит продуктовый ларёк. Камера на нём засняла битву. Полицейский, который мне позвонил, сказал, что камера зафиксировала, как Белка напала на Олега Артемьева и его друга. Это правда? Она их убила? — я промолчал, и мама взяла мои руки в свои тёплые ладони. — Я не буду злиться. Всё хорошо. Просто скажи правду.
— Она защищала меня, — ответил я. — Те двое напали на меня, когда я сражался с Демоном. Они помешали мне, чтобы расправиться с монстром самостоятельно и типа стать героями. Белка отогнала их. Она немного эм… ранила их, но ничего смертельного. Они быстро бежали, когда Демон за ними погнался. Но в итоге… не убежали.
— Высокородный ублюдок, — выплюнул дед и поморщился.
— Отец! — мама ткнула его локтем под рёбра, но тут же покачала головой, вздохнула и добавила: — Ни убавить, ни прибавить. Как и вся его наглая семейка лжецов и манипуляторов, — она взглянула на меня и нахмурилась: — Но если ты говоришь правду, то на видео должно быть записано всё. В том числе и нападение Олега. Не понимаю. Это видео стало бы ударом по репутации Артемьевых. Наследник Рода — и конченый отморозок! И тем не менее они предоставили запись полиции…
— Обрезали, твари, — прорычал дед и потрепал Белку по холке. — Не переживай, хвостатая, никто тебя в обиду не даст.
— Боюсь, у нас не будет выхода, — мама встряхнула рыжей копной и решительно сжала кулаки. — Но без боя мы не сдадимся. Я сейчас же отправлюсь в полицейский участок, а потом загляну в Академию. Алексей Анатольевич уже точно в курсе, и после такого происшествия он сто процентов задержится допоздна. Сколько сейчас? Девять вечера? Русланчик, ложись спать и постарайся побыстрее заснуть. А утром я тебе расскажу новости.
— Можно с тобой? — я состроил умилительную рожицу и поднял брови домиком. Конечно, я просился с мамой невсерьёз, потому что знал — она ни за что не возьмёт меня с собой. Но разве ребёнок, привязавшийся к животному, так легко согласится остаться дома и терпеливо ждать новости? Нужно придерживаться образа. Я всхлипнул и заканючил: — Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
— Ты ещё расплачься, как девчонка! — фыркнул дед и подтолкнул меня к двери. — Шуруй спать. И чтобы через пять минут десятый сон видел! Твоей матери и без твоих истерик тяжело!
Мама поцеловала меня в макушку и сказала:
— К форме изложения у меня есть претензии, но в целом верно… — она замолкла и поморщилась. — Фу, столько бумажек перечитала и написала, что уже говорить начала формальным языком! Слушайся дедушку, сынок. Меня не ждите, я вернусь поздно.
Я недовольно скривился и, демонстративно топая, ушёл в свою спальню. Дед последовал за мной.
— Это что за показательное выступление? — проворчал он. — Взрослым стал? Считаешь, что можешь со старшими пререкаться?
— Ничего не считаю, — я завалился в кровать и накрылся одеялом с головой.
— Зубы хоть почисть!
— Мама сказала, чтобы я ложился спать.
— Какой же упёртый! — дед ещё немного потоптался перед моей кроватью и ушёл.
Отлично. Моя импровизация убедила деда, что я сильно расстроен, и теперь он не будет меня трогать. Надо всего лишь выждать десять минут, напихать под одеяло одежды и подушек и придать им форму моего тела. Дед, конечно, пару раз заглянет в комнату, но будет вести наблюдение с расстояния. Я успею проследить за мамой и по-тихому вернуться незамеченным. Дед вышел во двор, и мама с волнением спросила:
— Ну как он?
— Поросёнок мелкий, — пробурчал дед. — Зубы не почистил, в пижаму не переоделся… Да я посреди запоя и то лучше себя вёл! — на секунду воцарилось молчание, и он с досадой хекнул: — Ладно, ладно… Лишку хватил. Но попомни мои слова: ты его избалуешь!
— Он переживает за Белку.
— А я что, не переживаю? — обиделся дед. — Да если они не отменят своего решения, я возьму Белку и уеду в Сибирь! Будем скрываться в густых еловых лесах. Хижину построим, лосей разведём… Потом Антонину Палну перевезу, и будем жить-поживать да добра наживать.
— Погоди с переездом в Сибирь до моего возвращения. И не говори ничего Антонине Палне. Она женщина эмоциональная, обязательно начнёт причитать и сболтнёт при Диме… А ты же знаешь, как бедный мальчик над Белкой трясётся. Мне кажется, если спросить, кто его лучший друг, он не сможет выбрать между Русланом и кошкой.
— Я бы тоже не смог, а Руслан — мой внук.
— Папа! — мама не сдержалась и рассмеялась. — Ох, ладно. Поехала я. До Садовой ехать полчаса. Полицейский, конечно, очень рвался со мной побеседовать прям сегодня, но и он до полуночи в участке куковать не будет. Надо бы поторопиться. Ты за главного, не хулигань, дом охраняй. И Руслана не обижай.
— Да он кого хочешь сам обидит!
Ко двору подъехала машина, хлопнула дверца. Скоро шум мотора затих вдали. Я достал смартфон. Интернет быстро мне подсказал, что на Садовой полицейский участок всего один и добираться до него минут сорок. По вечерним пробкам и того больше — все полтора часа. Осенью день значительно укоротился, и сейчас на улице было темно. Так что я смогу выждать десять минут, попрыгать по крышам и даже обогнать маму.
Так и получилось. Я уже засел в кустах у полицейского участка, когда к нему приехала мама. Мариновать в коридоре её не стали, сразу же пригласили в кабинет. Я осторожно обошёл участок вдоль стены и остановился у окна. Обзор был прекрасный: я мужчину среднего возраста, сидящего за компьютером, и маму, которая устроилась напротив. Экран компьютера ярко горел — чёрно-белое видео было поставлено на паузу.