Утро прошло, как обычно, даже позвонил доверенному лицу, чтоб узнать, как дела в моей компании и компании отца Джиллиан. Но не покидало ощущение, что сегодня произойдёт что-то очень важное. Мы сидели в гостиной, ожидая известий от стаи насчёт Итана. Вдруг двери распахнулись и в комнату влетел Сэмюель.
— К нам движется стая оборотней во главе с теми, кому вы сделали паспорта и помогли улететь из страны.
Неужели волчье чутьё меня тогда подвело, и я отпустил их на свою голову?
— Сколько их? Успеешь собрать наших?
— Их очень много Кристиан. Нас в любом случае не хватит.
Резко встал.
— Созывай всех.
Сэмюель кивнул и вылетел на улицу.
— Джиллиан спрячься в погребе. Я установил там железную дверь и окон нет, они не проберутся.
— Я не оставлю тебя.
— Прошу не упрямься. Если с тобой что-то случится, в этот раз точно не справлюсь, пойду за тобой.
Она крепко обняла меня.
— А вдруг потеряю тебя?
— Не потеряешь. Мои инстинкты не кричат об опасности. Думаю, они пришли по другой причине.
Проводил жену до погреба.
— Запрись изнутри и никому не открывай. Поняла?
Джиллиан кивнула. По её щеке стекла слеза. Быстро вытер, а то не смогу уйти.
— Всё будет хорошо.
Поцеловал жену. Чувствую, как похолодели её губы от страха. Затолкал Джиллиан в погреб и закрыл дверь.
Услышал, как щёлкнула задвижка. Их несколько, пока не закрыла все, не ушёл. Не хотелось уходить, ноги не слушались. Она вроде в безопасности, но мне всё равно тревожно.
Глава 19. Часть 2
Поднявшись наверх, направился к входной двери и каково было моё удивление, когда оказался снаружи. Стая оборотней прибыла в человеческом обличии, просто собрались перед домом и не нападают.
Впереди стоят те, кому помог. Увидев меня парень заулыбался и двинулся ко мне, но моя стая предупреждающе зарычала и близко не подпустила.
Поднял руку, давая понять, что всё хорошо. Тот сразу подошёл ко мне и протянул руку для рукопожатия. Сжал её глядя ему в глаза.
— Рад видеть тебя альфа. Я собрал всех, кто готов присоединиться к тебе.
— Присоединиться? — очень удивился.
— Да. Итану на нас плевать, а нам нужен вожак, который сможет держать нас в узде и поможет почувствовать себя человечнее.
Взглянул на оборотней, каждый из них смотрел на меня с надеждой. Среди них увидел и тех, кого отпустил после бойни у церкви.
— Не отталкивай нас.
Внутри меня что-то щёлкнуло. Почувствовал себя обязанным позаботиться о них. Чувство долга, которое бывает только к членам стаи. Похоже, я уже их принял. Сэмюель и Эрик посмотрели на меня с пониманием. Ощутили это на себе.
— Есть одно условие. Людей не убивать.
— Мы согласны. — ответил парень за всех.
Решил проверить каково наше единение. Обратился в зверя, чтоб волчья половина могла слышать их мысли. Они тут же перекинулись вслед за мной. Никто из них не сомневался, что буду для них хорошим вожаком. Но было ещё что-то. Внутри растеклось приятное чувство спокойствия, словно моя душа наконец обрела то, что так желала. Нет прежнего гнева, злости, и ненависти к жизни. Всё отрицательное, что так долго терзало меня, наконец ушло. Я вновь обрёл самого себя.
Неожиданно тело пронзила страшная боль, отдающаяся во всех конечностях одновременно, словно заново ломало, как при первом обращении. Что происходит? Кровь, кипя, помчалась по венам, а сердце вырывается из груди. Завыл, с трудом терпя боль. Температура тела стала ещё выше. Опустился на землю, не в силах больше стоять. Лежал, не понимая, что со мной твориться. Казалось, что органы меняют расположение, разрывая изнутри. Но ещё секунда и всё резко прекратилось. Чувствовал себя прекрасно. Встал.
— Кристи! — раздался голос жены.
Она смотрела на меня с восхищением, как раньше, когда мы вместе бегали в волчьем обличии.
— Ты снова вервольф.
Взгляд опустился на лапы. Помахал головой, не веря в происходящее. Увидел лужу, подошёл и взглянул на себя. Не сразу узнал собственное отражение. На меня смотрит гигантский волк.
Посмотрел на оборотней. Они тут же опустились на одно колено и склонили головы, а потом приветствуя своего альфу завыли все как один.
В голове не укладывалось, что вернул себе старый облик. Ведь эти ощущения совсем другие. После гибели Элизабет настолько был уничтожен внутри, что однажды просто перекинувшись, заметил, что больше не вервольф. Не было боли, не было совершенно ничего, что могло запомниться.