Он упал коленями на сырую после дождя землю и заплакал, прижимая ладони к лицу.
— Это я виноват. Прости меня, родная, пожалуйста прости!
Смотреть на него было невозможно. Передо мной сломленный человек. Два века, целых два века, его грызла совесть.
— Итан ты ни в чём не виноват.
— Ещё как виноват. — закричал он.
Вдруг тело друга на глазах стало меняться, боль заставляет его обратиться. Только вижу перед собой не вервольфа, а оборотня. Ожидал увидеть крупного волка, каким помнил его всегда, а он стал тем же зверем, что и я.
Итан зарычал и рванул вглубь леса, тоже перекинулся и поспешил за ним. Запах показался знакомым. Получается тогда в лабиринте, он обращался. Видимо, чтоб догнать преследователя. Но там не было второго запаха.
Я гораздо крупнее друга, ведь всё-таки в моих генах течёт кровь альфы. То, что стал одиноким волком, не влияет на моё днк. Поэтому нагнать его удалось. Загородил ему дорогу, не давая бежать дальше. Итан рычал, но всё же остановился.
Все перенесённые пытки и издевательства, совершённые охотниками, отразились на его сущности, озлобили, и так же, как и во мне, пробудили чудовище. Я уже и позабыл каково быть вервольфом.
Итан скалился, но не нападал. В свои мысли тоже не впускал. Я больше не его альфа, а потому не могу прорваться через блокировку.
— Похоже мы стали теми, кого на самом деле отлавливают охотники. — всё же заговорил он. Но барьер ещё ощущается.
— Я ведь мстил.
— У каждого из нас есть веская причина.
— К сожалению, нас заставили стать теми, кем являемся сейчас, это не добровольная перетрансформация. — ухмыльнулся я.
— Мы должны стереть с лица Земли всех охотников. — прорычал сквозь зубы Итан.
— Предатель член нашей стаи, тех истребителей, что участвовали в погоне уже давно уничтожил. А современные охотники просто делают своё дело, защищают невинных.
Уверен и Джиллиан защитил кто-то из них.
— Хочу, чтоб их вообще не осталось. — сколько ненависти в его волчьих глазах. — Хочу жить спокойно, не ожидая удара в спину.
— Друг! — подошёл к нему ближе, но он тут же отступил.
— Не надо.
— Ладно, тогда скажи почему в лабиринте был только твой запах? Ты говорил, что гнался за зверем. Но сейчас то я чую, что запах принадлежал именно тебе.
Итан оскалился.
— Извини, я не такой правильный, как ты, и иногда мне хочется попугать милых ангелочков вроде Джиллиан.
Бесконтрольно рванул к нему. Схватил за шею и подвесил в воздухе. Мой рык эхом разнёсся по всему лесу.
— Ты сошёл с ума? А если бы голод взял над тобой верх?
— Не велика потеря.
Совсем не узнаю его. Сжал горло Итана, когти впились через густую шерсть в кожу. Моя вторая сущность стала влиять на меня, она бушевала и требовала расправы. Моему зверю важнее девчонка.
— Из-за Джиллиан готов убить лучшего друга?
Пытался подавить желание разорвать его на куски. Прикладывал немало усилий, но ничего не помогало.
— Я был прав, ты снова влюбился.
В этот момент меня словно окатило ледяной водой. Разжал лапу, Итан упал на землю. Он вернулся в облик человека, разлёгся на траве и уставившись в небо, громко рассмеялся. Его смех не вызывал желания смеяться в ответ, а наоборот безумно злил. Очень настораживает поведение друга.
Но видя нагое тело, полностью покрытое глубокими страшными шрамами, начинаю понимать. Пройдя через подобные испытания любой дойдёт до грани, переступив которую, ты просто начинаешь сходить с ума. Так вот он на волоске от этого.
Глава 8. Часть 3
Тоже обернулся в человека.
— Как думаешь, Элизабет смотрит на нас оттуда? — он указал на небо рукой.
— Не знаю, друг.
— Надеюсь, она не видит в кого я превратился.
— Несмотря ни на что ты остался бы дорог ей.
— Сомневаюсь, после всего, что натворил, не прощают.
— Судьба заставила.
— Свою судьбу мы создаём сами, она полностью зависит от принятых нами решений. Выбор есть всегда. Я заслужил своё наказание
Почему он так упорно занимается самобичеванием? Он же не мог предугадать, что его схватят.
— Итан прекрати уже изводить себя.
— Не могу, это выше моих сил.
— Давай, лучше вернёмся домой, а то вдруг нас, двух голых мужиков, застукают одних в траве.
Он сначала вылупил на меня глаза, а потом искренне расхохотался.
— Хорошо соседский особняк далеко.
Мы снова обратились в оборотней, не прельщало бегать обнажёнными по лесу. В дом пришлось пробраться через окно, чтоб рабочие нас не приметили. Итан выбрал кое-что из моей одежды, быстро оделись. Рад, что он вернулся, пусть не такой, как раньше, но всё же мой лучший друг. Кроме него у меня никого не осталось.