Но было уже слишком поздно.
Из темноты медной башни неуклюжая фигура, сквозь узкую бойницу, смотрела на армию.
Он улыбнулся, когда Грозорожденные начали приближаться, побуждаемые убийственным желанием, которое вызывала башня у всех воинов.
– Ты пришел за кровью, – прошептал в темноту Трекс Клеймитель Черепов. – И ты ее получишь.
Их голоса были словно скрежет металла о металл. Горгульи были не просто гротескными статуями, жутким украшением - у них была другая задача.
Иона увидел опасность, что исходила от них, но его предостерегающий крик был заглушен глубоким пением статуй.
– Укрепиться! – закричал он. – Защищайтесь!
Срубленные деревья… они были ловушкой. Это были не шеи и не пеньки, а выпускные отверстия.
Кроваво красная земля задрожала под их ногами и из недр вырвался фонтан, обжигающе горячей крови, унося с собой часть авангарда. Воздаятели, размахивая руками, улетели ввысь.
Обожженные, в опаленных доспехах, они с грохотом обрушились на землю. Вспышки молний озарили ночь и Зигмар вернул себе свою собственность, а ряды отрядов Ионы заметно поредели. Он слышал крики смятения и пытался восстановить порядок.
Затем последовало второе извержение крови и воздух наполнился предсмертными криками паладинов Азира. Некоторые пытались увернуться от кровавых фонтанов, но в конечном итоге их все равно поднимало над землей. Ни зигмаритская броня, ни молниевые молоты не помогали им.
Еще два фонтана вырвались наружу, забрызгав шипящими комьями броню пытающегося укрыться Крипторожденного, Он поморщился, когда кровь проникла под пластины его брони и обожгла плоть.
– Хватит, – прорычал он, наблюдая, как обвинители Штурманона кружатся и пикируют, пытаясь избежать ужасного кровавого дождя. Иона пробормотал слова силы, взывая к Повелителю Бури и обрушил на землю молнию.
Из облаков вылетела прямая, словно копье, лазурная стрела. Озарив темноту, она ударила в вершину башни. Молнии удалось полностью уничтожить одну из горгулий, после чего остальные замолчали. Кровавый дождь стих и больше не было вспышек молний, разрезающих ночь.
Иона снова услышал насмешки кровожадных воинов и повернул к ним свое мрачное лицо.
– Значит, Связанные кровью теперь трусы!? – взревел он, словно горн. – Я так и думал. Те, кто прячется за стенами, не достойны держать клинок!
После этих слов, взрывы смеха, доносившиеся из-за парапетов, сменились воинственными криками. Спустя несколько мгновений решетка начала подниматься.
– Болваны и простофили, – пробормотал Иона, – как же легко они поддаются на провокации. – после чего он кивнул Теодору, чтобы тот возглавил атаку. – Уничтожьте их. Никого не оставляйте в живых.
Лая и рыча, орда начала вытекать из башни. Бородатые воины, облаченные в кроваво-красные доспехи и держащие в руках толстые клинки, врезались в стену атакующих Воздаятелей. Позолоченные воины приняли на себя всю тяжесть яростной атаки кровавых воинов и притупили ее своей железной решимостью и грозными доспехами. Гарнизон медной башни еще никогда не сражался с таким врагом, у которого во главе стоял воин, для которого смерть была предпочтительней поражения.
Гнев гнал Теодора. Гнев и чувство вины.
Воспоминания о его прошлой жизни, до Перерождения, были смутными и мимолетными. Некоторые из Грозорожденных были такими же, как и он, но были и те, кто помнил больше. Никто не знал, почему так и никто не хотел спрашивать. Но, в пылу битвы, когда его кровь бурлила, а на устах звучали праведные слова, Теодор вспоминал.
Он вспомнил храм на холме. Он вспомнил старика и тот день, когда тот, рассказывая ужасные вещи, шатаясь, вошел в его деревню. Налетчики пришли в храм, намереваясь осквернить его.
Все знали, об опасностях, подстерегающих их за стенами деревни, и о том, как далек храм, но Теодор не мог допустить, чтобы святотатство свершилось. Тогда его звали Тед, хотя сейчас это имя мало что значило. Тед взял с собой большую часть деревенских воинов и поскакал к храму. Но когда он прибыл, то увидел, что храм был пуст и никаких налетчиков не было видно. Единственное, что предстало перед его взором – это огромное пламя, светящиеся со стороны деревни и освещающее небо. Старик солгал им, он не был стар и, на самом деле, даже не был человеком. Без воинов, которые смогли бы защитить ее, деревня сгорела вместе с родными Теда.
После этих событий, он просто существовал, блуждая по диким местам, до тех пор, пока разбойники не вернулись. Но они больше не были простыми налетчиками. Теперь они были завоевателями и их ряды пополнились чудовищами. Когда они начали захватывать землю, У Теда не были ни единого шанса, чтобы сдержать их, но он все равно стоял и молил о смерти с клинком в руке. После этого пришел свет и воспоминания, приносящие боль, померкли – ровно до того дня, когда он в гневе, снова поднимет свое оружие.