Теперь секс стал лишь способом выживания. А за последние тридцать лет превратился в рутину, быстрые перепихоны с кем-либо из убийц ее логова, и случайные связи на стороне для разнообразия с мужчинами, вроде Кона.
С тех пор, как заделалась мастером убийц, она редко покидала логово и лишь для того, чтобы посетить штаб-квартиру Гильдии или больницу, поэтому ее выбор был весьма ограничен и в основном сводился к Лукасу. Возможно, так будет продолжаться до конца ее дней.
– Прелюдию переоценивают. – Рана на руке нещадно болела, когда Син стянула штаны и забралась на носилки. Но кобуры на бедре и на лодыжке не тронула. Оружие, так или иначе, останется при ней.
– Значит ты неправильно ею занималась, – Кон надел хирургические перчатки, и почему-то это действие и сопровождающий его звук показались эротичными. – Тебе попадались хреновые любовники.
– Ты был одним из моих любовников, – заметила Син, но Кон не повёлся на провокацию.
– Только раз. И то, что между нами произошло, можно назвать лишь жестким быстрым перепихоном. – Его голос превратился в завораживающее мурлыканье. – Ничего похожего с медленным сниманием одежды и целованием каждый сантиметр кожи своего любовника. Облизыванием всех чувствительных мест, пока он не кончит. Изучением изгибов его тела пальцами, ртом... и зубами, – добавил он, блеснув клыками.
На нее накатил столь сильный голод, что пришлось бороться за вздох. И все же Син удалось ответить спокойным голосом, словно красочное описание Кона не оказало на нее никакого эффекта.
– Конечный результат тот же. Оргазм. Так зачем тратить время? За тот час, который займет облизывание любовника с головы до пят... Боже, ты серьезно?.. Я смогу кончить пол дюжины раз. – А если предположить, что она будет с мужчиной, способным кончить столько же раз... или с демоном-семинусом, чья эякуляция[3] заставляет женщину кончать снова и снова, даже после того, как он вышел из комнаты.
– Поверь, – пробормотал Кон, – Потраченное время того стоит. Получишь те же оргазмы, только лучше. Горячее. Более, черт возьми, ошеломительные.
Син почувствовала, что слабеет и становится влажной. Даже если бы не давление потребностей суккуба, Кон все равно завел бы ее.
– Прижми место пореза. – Резкая смена тона и темы разговора заставила ее моргнуть, но Кон отвернулся к застекленным шкафчикам за инструментами и, достав их, бросил на каталку рядом с Син.
Ее голова все еще кружилась от фантазий, которыми ее заполнил Кон, но Син выхватила из шкафчика у себя за спиной бумажное полотенце и приложила к кровоточащей ране.
По руке потекла теплая струйка крови вниз к ладони, и Син украдкой сунула еще одну салфетку в рукав куртки.
А потом принялась разглядывать прекрасную задницу Кона, обтянутую черными походными штанами. Когда он снова повернулся к ней лицом, Син с удовольствием отметила, как его взгляд упал на ее голые бедра и черные шелковые трусики, промокшие от возбуждения.
Чем дольше Кон на нее смотрел, тем быстрее стучало ее сердце, а в животе появлялся больший трепет.
В проклятой скорой помощи стало еще жарче.
Когда он наконец поднял серебристые глаза, потемневшие до богатого, насыщенного цвета олова, в них светился откровенный голод. Совсем неудивительно, учитывая тему разговора.
На одно мгновение Син задумалась, находится ли Кон под действием собственных нужд и, когда он опустился на мягкую скамейку напротив нее, почувствовала одновременно разочарование и облегчение.
– Это бессмысленно, – сказала она, хотя бумажное полотенце под ее пальцами промокло насквозь. – Я быстро восстанавливаюсь.
– Поразивший тебя дротик был покрыт антикоагулянтами, не позволяющими крови сворачиваться, чтобы легко тебя отследить, если дротик не прикрепится.
Умный ход.
– Откуда ты о них так много знаешь?
– Имел с ними некоторый опыт общения. – Он схватил ее за лодыжки, раздвинул ноги и потянул на себя, так чтобы протиснуться между ее бедер. Колени Син оказались прижатыми к его ребрам.
Син попыталась не обращать внимание на интимность позы, но ее тело не могло. Она напряглась, чувствуя себя в западне, хотя именно Кон был зажат между ее ногами.
– Тебя арестовывали? Что ты натворил?
– Как я уже сказал, у меня был с ними опыт общения.
– Ооо, – подразнивала она, проводя ступней по его спине. – Плохой мальчик. Давай, колись.
– Может, я просто ради удовольствия убил назойливого суккуба. – Его слова были грубыми, но, когда Кон приподнял полотенце, чтобы проверить рану на ноге, действовал пальцами очень нежно.
– Надеюсь, что сначала ты доставил ей кучу оргазмов с прелюдией, – Кон фыркнул, но не стал вдаваться в подробности о времени, проведенном с Церцерис.
Поняв, что не дождется рассказа, Син принялась изучать внутреннюю обстановку скорой помощи: шкафчики, скамейки и рабочее место в передней части машины, напоминающее миниатюрную химическую лабораторию по смешиванию препаратов.
– Итак, как вампир справляется с подобной работой? Разве вид и запах крови не пробуждает твой голод?
– Разве после того, как ты наешься за ужином в день Благодарения, тебе захочется бутерброд?
Это была шутка. Она не отмечала день Благодарения со смерти своих бабушки и дедушки. Но неожиданно ей захотелось индейки, мясного пирога и домашних булочек.
Она давно запретила себе поддаваться ностальгии, но сейчас та наполнила ее теплом, которое Син испытывала, когда их семья собиралась за ветхим, старым праздничным столом.
В детстве Син представляла, как в будущем она со своим мужем и детьми и с семьей дяди Лорена будут собираться по праздникам у дедушки с бабушкой.
Сейчас она понимала, что все это было лишь детскими мечтами. Син безжалостно сжала руку, позволяя боли вернуть ее обратно в настоящее, в котором она никогда не отмечает глупые сентиментальные праздники.
– Нет, я не испытываю голода после обильного ужина, но... О, так ты питаешься перед своей сменой?
– И вовремя тоже. Мы держим закуски в холодильнике. Так делают все медики в зависимости от их вида. Я работал с одним напарником, который всю смену обгладывал кости.
Отвратительно.
– А что если вопрос не только в диете? Вдруг, это что-то другое?
– Что, например? Потребность убивать или стремление поглощать боль?
Она пожала плечами.
– Или трахнуться.
Кон приподнял одну светлую бровь.
– Виды, которые бесконтрольно убивают, не могут быть медиками, но у нас работал парень, питавшийся чужой болью. Это была для него идеальная работа, пока он не решил, что предпочитает не облегчать пациентам боль. Что касается секса... не знаю. Думаю, все зависит от породы инкуба или суккуба. В течение короткой смены Тень прекрасно справляется. А почему ты спрашиваешь? Планируешь подписать контракт? Потому что, могу поспорить, тебе не составит труда найти партнера, который мог бы, э... помогать тебе во время смены.
О, подобный разговор с Тенью, отвечающим за набор персонала, наверное, будет забавным.
– Спасибо, но у меня уже есть работа.
Кон покачал головой, потом открутил крышку бутылки с какой-то жидкостью, смочил тампон и приложил к порезу.
– Это коагулянт Призрака, произведенный из слюны вампира. Самое эффективное средство для ран сверхъестественного происхождения. Он куда лучше любых лекарств, придуманных людьми.
– Фу!
– Ты предпочитаешь, чтобы я тебя облизал? – опасный, знойный тон его голоса обволакивал ее словно шелковая лента.
И как на это ответить? Потому что и «да», и «нет» будут одновременно и правдой, и ложью. Наконец ей удалось выдавить хриплое «нет» и понадеяться, что для него ответ прозвучал более убедительно, чем для нее самой. Син откашлялась и сменила тему:
– Слушай, ты можешь поторопиться? Мне нужно вернуться в логово убийц.
Кон оглядел ее веселым, бескомпромиссным взглядом, как будто она не имела абсолютно никаких прав распоряжаться своим будущим.