– Мы что-нибудь придумаем, но мы не задержимся на долго в моём доме. – Кон завёл мотор. – Церцерис обыщут все места где ты бываешь, но ты можешь поспорить на свою задницу, что они так же займутся мной. Им не потребуется много времени, узнать где я живу. – У Кона было две резиденции... будем надеяться, что сначала они проверят его квартиру. – Нам нужно время, чтобы убраться и спланировать следующий шаг. – Как возможность передать Син одному из её братьев. Но казалось Син не слышит его. Она пристально смотрела в пространство и рассеянно потирала грудь. – Эй, с тобой всё хорошо?
Она моргнула.
– Конечно, да.
Ах, да. Никаких слабостей. Но Кон на это не купился. Ее собственные наемники пытались убить и занять ее место, и если только в ее жилах не текла ледяная вода вместо крови, то ее должно было это беспокоить.
И он также чертовски хорошо знал, что кровь ее была горяча, а не холодна.
– В груди болит?
– Немного. Это ноющая боль от потери двух убийц с которыми я связана.
Он скривился, не в состоянии представить себе какого это чувствовать чужую смерть. Кон тронулся с места, в то время как Син вытащила из кармана сотовый и стала набирать номер.
– Кому ты звонишь?
– Одному из моих парней. – Она замолчала, а затем сказала в трубку: – Лукас, что происходит?
Кон напряг свой обостренный слух дампира и стал прислушиваться к разговору.
– Ты на открытой местности. И ты цель, Син. – Мужской голос был слышан Кону так ясно, как будто мужчина сидел с Син на пассажирском сиденье.
Черт возьми! Парню надо бы находиться в задней части скорой помощи. Привязанному к каталке.
– Дерьмо! – Понизив голос Син отвернулась, как-будто не хотела, чтобы Кон слышал. – Где ты?
– В логове. Жду тебя.
Ладно, тогда привязанный к каталке и мертвый. Кон заскрежетал зубами, раздраженный собственной реакцией. У дампира не было абсолютно никакой причины для ревности, и не важно, как грязно бы ни звучал голос этого идиота.
– Что значит все охотятся за мной?
Последовала пауза, а затем в трубке послышалось низкое мурлыканье.
– Возвращайся в логово, Син. Поклянись связаться со мной, и я прослежу чтобы их отозвали.
Сукин... Кон сдержал проклятье, когда все его тело дернулось, а вместе с ним вильнула и скорая помощь. Кругом загудели сигналы и Кон вернул машину в нужный ряд, игнорируя пристальный взгляд Син.
Кону было плевать, что Син сделала, чьей «парой» она станет и что она делала со своим бизнесом наемников. Но этот ублюдок Лукас шантажировал ее, и вот это вывело Кона из себя. Внезапно всплывшая в голове картинка: ее... голой, под мускулистым телом... совсем не беспокоило его. СОВСЕМ.
Син побагровела от гнева, и Кон ждал, что она отбреет ублюдка своим острым язычком. Так что Кон чуть не свалился с сиденья, когда она устало ответила:
– Я сказала нет.
Кон практически мог слышать, как мужчина улыбается.
– Ты слабеешь, суккуб. И не займет много времени, прежде чем ты сдашься без боя.
Очень медленно, Син нажала кнопку «отбой», продолжая смотреть на экран БрэкБерри[4].
– Мудак, – пробормотала она.
Поняв, что вцепился в руль с такой силой, что оставил на нем вмятины, Кон заставил себя ослабить хватку.
– Сколько еще наемников могут охотится за тобой?
Ладони Син, лежавшие на коленях сжались в кулаки и она повернулась, чтобы взглянуть на Кона пронизывающим взглядом.
– Они все, – выговорила Син. – Они все охотятся за мной.
***
Люк попеременно выглядывал наружу то в одно, то в другое крошечное окошко, в поисках возможных неприятностей, когда услышал раздавшийся из подвала хрупкий голос Кары.
Люк спустился вниз и нашел девушку лежавшей там, где он ее и оставил – на тюфяке. Тем не менее, Кара повернулась на неповрежденный бок и смотрела на цепи, прикрепленные к бревну и каменной стене.
– Где... где я? – сипло произнесла она, ее техасский акцент был слегка различим сквозь боль в ее голосе.
Он присел возле нее.
– Ты в моей комнате, где я провожу Полнолуние. – Не то чтобы он пользовался ей в последнее время. Его больше не волновало, что он делает в ночь полной луны. Люк отказывался пристегивать себя цепями, предпочитая свободно передвигаться. В конце концов Эгида бы убила его или возможно охотник или скорей всего Фантом. Демон поклялся, что убьет Люка, когда тот потеряет последнюю крупицу человечности. И действительно, такое произошло, когда умерла Ула.
– Что ты помнишь?
Кара повернулась и поморщилась от боли, когда попыталась пошевелить рукой.
– Как за мной гналась Эгида.
– Очевидно они узнали правду о тебе.
Блики от камина мерцали на ее лице, игра света и тени делали абсолютно не читаемым ее выражение, но в голосе были слышны нотки веселья.
– Думаю, тебе больше нечем меня шантажировать.
Люк чуть улыбнулся. Они отсиживались в цитадели Эгиды в Александрии, Египет, когда ждали начала апокалиптической битве между добром и злом, и конкретно в данном конфликте Люк, братья Семы и многие другие демоны выступили на стороне Добра и Раздражающе праведных.
Вообще-то они заключили хрупкое, полное напряжения и недоверия перемирие с Эгидой.
Кара была там в качестве Хранителя, все из себя такая «я выше тебя», и вот тогда она и учуяла в нем оборотня.
А он учуял его в ней.
Уже заведенный ожиданием войны, его похоть просто взревела в нем. И Люк не был самым приятным парнем на земле, поэтому он заключил с ней сделку: она проведет с ним десять минут в голом виде, а он сохранит ее секрет.
Она возмущалась и рычала, но после объявления победы Праведной команды в Иерусалиме, дала ему пол часа.
Его плоть твердела даже сейчас, от одной только мысли о том, как он взял ее три раза за тридцать минут: стоя – прижав к стене здания, на земле – в миссионерской позе. На коленях сзади. Секс был грубым и жестким, так как это делали варги, особенно после жестокого сражения. Он покинул ее весь исцарапанный и испытывающий ноющую боль, но более пресыщенный, чем когда-либо за последнее время.
– Я уверен, что смогу найти чем еще тебя шантажировать, – буркнул он, положив ладонь ей на лоб, чтобы проверить температуру. – У тебя жар. – Его пальцы скользнули вниз на ее горло. – И пульс учащён. Я пойду принесу лед и лекарства.
Здоровой рукой Кара схватила его за запястье неожиданно сильной хваткой.
– Никаких наркотиков.
– Нам нужно сбить твою температуру.
Она облизнула губы, закрыла глаза, но не отпустила его.
– Ладно, но ничего такого, что повредит ребенку.
Он уставился на нее.
– Ты беременна?
– Да.
Должно быть это произошло во время сезона спаривания, наступившего всего несколько дней спустя, после того как он был с ней. Слава Богу, он не почуял его приближение. В противном случае, Люк был бы вынужден остаться и сражаться с любым другим мужчиной, собирающимся претендовать на нее.
Победитель бы спаривался с ней в течение трех дней и ночей при полной луне, как в человеческом, так и в животном обличии и если бы она забеременела в этот период, их связь стала бы постоянной.
– Где твоя пара?
– Погиб. – Ее глаза все еще были закрыты и Люк хотел, чтобы она открыла их, так бы он смог прочитать ее мысли.
– Эгида убила его?
– Да.
– Он рождённый или обращённый?
– Обращённый, – тихо ответила она.
Холодок пробежался по его позвоночнику.
– Детеныш может родиться человеком.
Девушка наконец открыла глаза.
– Я в курсе.
– Ты убьешь его? – У рожденных варгов были очень суровые законы относительно человеческих младенцев, их должны были убивать при рождении. И все же Люк слышал о нескольких матерях, которые оставили детей в человеческих больницах или на пожарных станциях, чтобы их смогли усыновить.