Так, а еще позднее не осчастливил своим приездом гостиницу в Таежной инженер Емелин?
Шатохин опять принялся листать регистрационную книгу. Дело дальше шло быстрее, он обращал внимание лишь на фамилии и год рождения.
Да! Еще бывал в здешних местах Виталий Петрович Емелин одиннадцатого февраля. Занимал десятый номер. По соседству с шатохинским. В декабрьский приезд выбыл на другой день, и в феврале не загостился. Часы выезда и въезда не обозначены, цель приезда тоже не указана.
— У вас где-нибудь отметка делается, когда был занят, когда освободился номер. По часам? — спросил Шатохин у дежурной.
— В карте гостя, — женщина опять ответила не сразу, долго расставалась с вязанием. — На свою карту взгляните, и у вас пометка есть. Это для уборщиц. А так незачем. Расчетный час — полдень.
— Карту гости с собой забирают?
— Сдается. Это же пропуск в гостиницу. Квитанция об оплате выдается, карта отбирается.
— А где хранятся они, можно взглянуть?
— Вон лежат, — дежурная обернулась к застекленному шкафу. — Квартал храним, после выкидываем. Нужно?
— Да.
— Вы сами запутаетесь. Лучше назовите, кто нужен, я поищу, — предложила дежурная.
— Емелин Виталий Петрович, из Челябинска инженер. Не припомните такого?
— Нет. Он что, преступник? — не удержалась от вопроса женщина.
— Интересуюсь, — уклончиво ответил Шатохин, снова вникая в регистрационную книгу.
Пока изучал список приезжих вплоть до странички, на которой была вписана его собственная фамилия, и убедился, что Емелина в списке больше нет, дежурная среди тысяч отпечатанных на серой бумаге карточек отыскала нужные. Хоть и говорила, что они выбрасываются спустя квартал, однако выписанная двадцать пятого декабря тоже нашлась. Кроме фамилии, инициалов, номера комнаты и сроков проживания ничего другого на бланке не указывалось. Непонятно, для чего держать их лишний день, не то что три месяца. Шахотин мысленно поблагодарил руководство гостиницы за это бюрократическое правило.
И на декабрьской, и на февральской картах гостя, выдававшихся в свое время Емелину, значились одни и те же часы вселения и выбытия — двадцать и пять. Любопытно. Особенно если учесть, что последний вечерний поезд из крайцентра прибывает незадолго до восьми. Оба раза Емелин пожаловал в Таежную в нечетные числа. Сбежавший тоже объявился в нечетный день месяца. Совпадение? Нет уж, если Неделин и Емелин — одно лицо, скорее, система. Путь, в котором предусмотрена пересадка с поезда на поезд в Таежной и отдых в гостинице до пяти утра. В такую рань подниматься оправдано на андижанский поезд, как редко курсирующий.
— Листки прибытия, которые приезжие заполняют от руки, у кого хранятся? — спросил Шатохин.
— В администраторской. Но только за последний месяц есть. Недавно батарея лопнула, все бумаги попортились, выкинули их.
— Жаль... Пойду.
— Книга вам с собой не нужна?
— Нет. Спасибо.
— И то верно. Спать давно пора. Пятый час пошел.
Женщина вздохнула, с неохотой опять взялась за пластмассовые спицы. Ее клонило в сон, а прилечь нельзя. Скоро будить людей к поездам.
6.
Шатохин лег в постель перед рассветом с намерением проснуться никак не раньше одиннадцати утра, однако выспаться ему не дали. В начале девятого раздался энергичный стук в дверь. Это прибыли оперативники из Управления внутренних дел на транспорте — капитан Улищенко и лейтенант Гастев. Они только что с поезда, настроены на работу и, конечно, в первую очередь их интересует, что успел за вчерашний день наработать Шатохин.
Капитан и лейтенант, войдя, сняли шинели и кители, расположились в номере запросто. Волей-неволей Шатохину пришлось подниматься.
Умывшись, одевшись, он ввел в курс событий коллег из УВДТ.
— Прилично сделано, — дал оценку капитан Улищенко.
— И не сделанного остается прилично, — сказал Шатохин. — Нужно связаться со свидетельницей, которая видела сбежавшего, когда он брал вещи из камеры хранения, связаться с Бийском, Пермью, Андижаном. Чтоб допросили там поездные бригады. Я бы сосредоточил особое внимание на андижанской бригаде. И на бийской. Главное — попытаться составить портрет этого «пятитысячника»...
Шатохин перечислил еще то, чем, по его мнению, необходимо заниматься.
— Вы сами как будто не собираетесь здесь задерживаться? — спросил Улищенко.
— Свяжусь с начальством, как решит, — ответил Шатохин.
Спустя два часа он разговаривал с полковником Пушных. Доложил первые итоги своей работы, передал номер обнаруженного в избушке нагана, высказал соображения относительно инженера Емелина.