Поневоле настраивались на долгое ожидание. Однако спустя всего четверть часа парень вышел на улицу, взял под уздцы лошадь и направился к магазину. Судя по тому, что ни с кем из толпившихся у входа не поздоровался, был он здесь чужим.
Привязал лошадь за вбитую в угол магазина скобу и прошел внутрь. Через минуту вышел с блоком сигарет и двумя буханками хлеба в руках. Постоял на крыльце, закуривая, потом сел на лошадку и поехал прочь.
Не успел парень далеко отъехать, как показался Хасанов. Он шел к остановке. Всего полчаса как прибыл и уже уезжает. Что привело сюда Хасанова и почему так мало пробыл? Кто этот молодой всадник? Случайное ли совпадение, что он входил в зеленый дом, когда там находился Хасанов, или это заранее оговоренная встреча?
Хасанов, выйдя на шоссе, не стал ждать рейсового автобуса, проголосовал. Первая же легковая машина остановилась, подобрала его. К раннему вечеру он уже был дома. До сумерек сидел в саду, принимая из рук жены пиалы, пил вволю чай. Но когда стемнело, выкатил из гаража на улицу «Победу». Пока переключал свет, убеждался в исправности фар и подфарников, жена сходила в дом, вынесла и поставила в машину на переднее сиденье портфель.
Полтора часа спустя машина уже катила по ярко освещенным оживленным улицам республиканской столицы.
Хасанов остановил «Победу», не доезжая нескольких сот метров до центрального входа в гостиницу «Ала-Too». Очень скоро с пешеходной дорожки из толпы гуляющих к машине шагнул смуглый горбоносый мужчина лет тридцати — в джинсах, обтягивающих длинные худые ноги, в белом свитере, со спортивной сумкой на плече. Задняя дверца раскрылась, незнакомец нырнул в машину. Она не отъехала.
Через десять-пятнадцать минут горбоносый мужчина выбрался из машины, нырнул в толпу, направился в сторону вокзала. Да, лишнего времени на встречи Хасанов не тратил, знакомые его тоже были деловиты, приучены к точности. Нужно было выяснить, куда держит путь горбоносый.
Выяснение отняло не минуты, и даже не час. Путь знакомца Хасанова протянулся до самого аж Маргилана...
Астапов жил в Токмаке, вместе с новыми своими друзьями накапливал сведения о Хасанове, а тем временем у Шатохина в крайцентре новостей не было. Сколько ни изучал прежние сибирские связи Хасанова, достойных внимания обнаружить не удалось. Существовала пока одна-единственная зыбкая ниточка давней встречи между часовщиком Корневским и Хасановым. И она никуда не вела.
Шатохин знал о каждом шаге подозреваемых. Но каких-то дополнительных сведений, которые бы характеризовали их с теневой стороны, эта информация не давала. Корневские не имели подозрительных контактов ни дома, ни на работе. Корневскую иногда можно было видеть на работе в обществе молодых мужчин. Но ей всего двадцать пять, она привлекательна, общительна. Не то, нет.
В канун майских праздников Корневские купили «Ниву». Часовщик уже имел права на вождение, и супруги регулярно по вечерам выезжали за город на непросохшее весеннее поле, где молодая женщина садилась за руль и часами упорно постигала шоферскую науку. Чего-чего, а угнетенности в поведении не наблюдалось, особенно с приобретением машины.
Шатохин волей-неволей думал: или он допустил ошибку, избрал неверный путь, или имел дело с искусными маскировщиками.
Он не торопился с выводами, но все больше склонялся к первому. Действительно, могли ведь у Хасанова сломаться часы. И куда еще подаваться с ними, если рядом с рынком часовая будка. Потом, если даже Хасанов предложил бы сделку, почему обязательно должны согласиться? Не глупые, учитывают степень риска, особенно Корневская. Она закончила медтехникум, имеет предупреждение о строжайшей ответственности. Наконец, она мать трехлетнего ребенка. А деньги? Мало ли откуда. Заняли, может, решили выкрутиться как-нибудь, лишь бы добрую машину иметь.
Шатохин раз совершенно случайно видел всю семью Корневских. Он и она шли по проспекту с сыном, держа его за руки, наперебой что-то объясняя мальчугану. Так хорошо, по-семейному, смотрелись трое. Шатохин посмотрел вслед и мысленно пожелал мальчугану, чтобы родители его оказались непричастными к делу, которым он занимался вот уже полтора месяца.
Однако уже на другой день он мог сказать, что пожелание его, скорее всего, не сбудется. Корневская в ювелирном магазине приобрела массивную золотую цепочку. При долге в пять с половиной тысяч рублей, — ее долг, который она объявила на заводе после покупки «Нивы», новая покупка оставляла слишком мало сомнений...