— Когда я полечу к Цезарю, ты будешь пилотом, Лом.
Острозубая улыбка.
— Полечу, полетишь — это только слова… Мне пора идти. До свидания, Капитан, — он поклонился и отсалютовал рукой: — Капитан Вонг. — И ушел.
— Не бойтесь его, — сказала Ридра чиновнику.
— Но его… — подыскивая слово, он недоумевал: откуда она знает? — Из какой преисподни он вылез?
— Он землянин. Хотя я верю, что он родился в пути между Арктуром и Центавром. Его мать была помощником капитана, если это Лом только не присочинил. Лом — мастер рассказывать сказки.
— Значит, вся его внешность — это косметохирургия?
— Угу, — Ридра уже спускалась по лестнице.
— Но какого дьявола они это с собой проделывают? Они же все… как дикари! И поэтому ни один приличный человек не хочет иметь с ними никаких дел.
— Моряки привыкли к татуировке… К тому же Лому нечего делать. Сомневаюсь, что он лет сорок проработал пилотом.
— Он плохой пилот? Тогда что это за разговоры о туманности Цезаря?
— Я уверена, что он ее знает. Но ему уже сто двадцать лет. А после восьмидесяти рефлексы замедляются, и это — конец пилотской карьеры. Он слоняется от одного портового города к другому, знает все на свете, разносит сплетни и дает советы.
Они вошли в кафе на рампу, которая нависала в тридцати футах над головами посетителей, прятавших ноги под стойкой бара. Над ними, словно облако дыма, парил шар около сорока футов в диаметре. Взглянув на него, Ридра сказала таможеннику:
— Представление еще не начиналось.
— Здесь проходит так называемая борьба?
— Да.
— Но ведь она считается незаконной!
— Закон так и не приняли. После обсуждения вопрос замяли.
— А…
Пока они спускались, продираясь сквозь толпу транспортников, чиновник удивленно моргал и озирался. Большинство из этих людей были обычными мужчинами и женщинами, но результаты космохирургии у отдельных лиц то и дело вынуждали его постоянно таращить глаза.
— Я никогда не бывал в подобном месте! — прошептал таможенник.
Люди, похожие на рептилий, смеялись и разговаривали с грифонами и металло-чешуйчатыми сфинксами.
— Оставите свою одежду здесь? — улыбнулась девушка-контролер. Ее обнаженная кожа была зеленой и искрилась, как сахар, необъятные кольца кудрей нагромождались розовой ватой. Груди, пупок и губы ослепительно сверкали.
— Ни в коем случае, — быстро ответил таможенник.
— По крайней мере, снимите брюки и рубашку, — сказала Ридра, стягивая блузку. — А то в вас заподозрят чужака.
Она наклонилась, сняла туфли и сунула их под прилавок. Она начала расстегивать пояс, но заметив испуганный взгляд таможенника, улыбнулась и застегнула его обратно.
Чиновник осторожно снял пиджак, рубашку и уже развязывал шнурки ботинок, когда кто-то схватил его за руку.
— Эй, таможня!
Перед ними стоял обнаженный человек огромного роста с хмурым лицом, покрытым оспинками. Единственное, что его украшало, это вживленные в грудь, плечи, ноги и руки разноцветные огоньки, сливающиеся в красочный рисунок.
— Вы меня?
— Что ты делаешь здесь, таможня?
— Сэр, я вас не трогал.
— И я тебя не трогал. Выпьем, таможня! Сегодня у меня хорошее настроение.
— Весьма благодарен, но я лучше…
— У меня хорошее настроение. Пока… Но если ты не настроен, таможня, оно может и испортиться…
— Но я не… — он беспомощно оглянулся на Ридру.
— Пошли. Выпьете со мной оба. Со мной. Будем друзьями, черт подери! — он попытался обнять Ридру, но та перехватила его руку. Его ладонь раскрылась, обнажив множество шрамов, которые неизбежны при работе со стеллариметром.
— Навигатор?
Он кивнул и она отпустила его руку.
— Почему же у тебя сегодня хорошее настроение?
Пьяный встряхнул головой. Его волосы были завязаны узлом и свисали черной косичкой над левым ухом.
— Он просто понравился мне. И ты мне нравишься.
— Спасибо. Закажи мне выпить, а я найду, чем тебе отплатить.
Он тяжеловесно кивнул. Зеленые глаза громилы сузились: протянув руку, он коснулся тяжелого золотого диска, висевшего на ее груди.
— Капитан Вонг?
Она кивнула.
— Лучше не скандалить с вами, — он засмеялся. — Идемте, Капитан, я куплю вам и таможне что-нибудь для счастья!
Они направились к бару. То, что в более приличной обстановке подают в маленьких рюмочках, здесь наливали кружками.
— На кого будете ставить: на дракона или Брасса? Если на Дракона, то плюну вам в лицо… Я, конечно, шучу, Капитан.