Психолог хотела ее перебить, видимо вопросом, но Эмма продолжила:
– Это не были галлюцинации, если вы об этом подумали, – уверенным взглядом она смотрела прямо в глаза женщине напротив. – Я видела этот образ парня при закрытых глазах. Но это еще не все. Я снова ощутила те же жуткие ощущения у себя на кухне, но я уже не видела его образ. Мое тело снова трясло. Я думала, что мое сердце остановится. Мне было настолько плохо, что на глаза наворачивались слезы, хотя я из тех людей, кто всегда может вытерпеть почти любую боль.
– Да, я помню. Еще с детства ты быстро справлялась с травмами, – констатировала психолог.
Повисло напряженно молчание. Но ненадолго.
– Ты говорила, у тебя есть догадки. Расскажи мне о них, – попросила женщина.
Эмма задумалась и откинулась на спинку дивана.
– Понимаете, все эти ощущения не были похожи на боль при болезни, поэтому я не обратилась за помощью в клинику, – она говорила так, будто не раз уже прокручивала все это у себя в голове. – Мне казалось, что внутри меня что-то хотело вырваться наружу, и я ощущала попытки моего тела удержать это.
Психолог, молча слушая Эмму, вникала в каждое слово. Я и представить не мог, насколько сильно я причинял боль Эмме своим присутствием.
После ее слов я не мог заставить себя приблизиться к ней даже на один шаг. Я так и замер в дальнем углу комнаты, не замечая продолжения их беседы.
В реальность меня вернула Эмма, когда встала с дивана и направилась в мою сторону к выходу. Я тут же пересек комнату в противоположном направлении и вылетел прочь через окно.
На пороге Эмма быстро попрощалась с женщиной и двинулась в сторону парка на противоположной стороне улицы. Ее походка веяла напряженностью, и она что-то бормотала сама себе.
Я ее не слышал, боясь приблизиться, но одну фразу она сказала так громко, что я ее расслышал.
– Бездарная психолог, свалившая все на то, что у меня нет парня, – возмущалась Эмма.
На одну секунду я вздохнул с облегчением. Она не поверила словам психолога и осталась при своем мнении. Значит, у меня был шанс.
Но я и представить не мог, как я смогу с ней поговорить не приближаясь. И у меня возникла мысль. Если она видела мой образ во время йоги, тогда мне стоило попробовать поговорить с ней во время йоги.
Хотя, мне казалось, она, вряд ли появится на занятиях в ближайшее время. И даже, если появится, то она снова испытает ту боль при моем приближении. А я не мог допустить этого.
Следующие несколько дней дерево напротив окна Эммы стало моим новым убежищем. Я наблюдал за ней день и ночь, мечтая поговорить с ней, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к ее бархатистой коже.
Вот так, в один миг, незнакомка стала для меня всем. Я забывал обо всем, обо всех моих терзаниях, глядя на ее теплую улыбку или в ее небесные глаза.
Однажды вечером она включила телевизор, пока готовила себе салат. Показывали выпуск новостей, который она даже не слушала.
Эмма неспешно нарезала овощи в тот момент, когда ее кровь окрасила желтый перец в алый цвет. На экране диктор рассказывал о предстоящем кубке гонок, который посвятили в мою честь.
Все внимание Эммы приковалось к телевизору так, что она не замечала, как из ее пальца хлыстала кровь.
Я был также ошеломлен новостью, как и она. Но я был чрезвычайно рад, что она смотрела на мой портрет на экране, явно вспомнив меня.
Она не выключила телевизор, не переключилась на приготовление салата. Она смотрела на меня, в телевизоре не отрываясь. Это был признак того, что у меня все же есть шанс завоевать ее доверие.
Той ночью она снова подарила мне надежду, и я понял, что должен действовать незамедлительно.
Запись 5. Родственная душа
Несколько последних дней в своем жалком доме я решал загадку, как мне поговорить с Эммой, не причиняя ей боль. Иначе она просто не захочет слушать меня.
Я перебрал в голове все возможные варианты, даже самые безумные. Осталось выбрать какое-то одно из самых безумных решений.
«У меня будет только один шанс, – все время думал я».
Но это была не главная проблема.
Даже, если у меня получится начать безболезненный разговор с Эммой, тогда что мне ей сказать. Я должен буду убедить ее с первого раза. Она должна понять меня и принять мою сторону. И я должен приложить все усилия, чтобы помочь ей в этом.
Она в любом случае задаст главный вопрос, на который я до сих пор не знаю ответ. «Почему я, а не другая девушка? Отчего это притяжение и чувствительность?».
Передо мной встала новая задача ответить на эти вопросы самому себе, чтобы потом я мог ответить на них Эмме. Выйти из дома и поискать информацию за его пределами – было единственным решением.