– Здравствуй, Сонечка. Здравствуйте, молодой человек. Я как увидала, что идет твоя машина, так сразу и к тебе. Вот тут разные квитанции да бумаги, все забывала отдать.
И она подала Софье небольшой бумажный пакет.
– Спасибо вам, дорогая, за заботу, за хлопоты. Что бы я без вас делала!
– Завтра я буду к вечеру, заходите, кофе попьем, поболтаем.
Закрыв за соседкой калитку, она повела Владимира в дом.
Открыв ключом входную дверь, Софья распахнула ее и, пропуская Владимира вперед, сказала:
– Заходи.
Однако он, не сделав и шага внутрь, спросил:
– Ну ты даешь! Вот так просто практически незнакомого человека впускаешь в свой дом.
Она улыбнулась и сказала:
– Ну, во-первых, Мария Петровна нас уже отметила. А во-вторых, не мог мой дед ошибиться, для меня это аксиома! Раз он связал свой камень с таким, как ты, значит, так тому и быть. И еще, я доверяю своим ощущениям. Входи.
Владимир послушно вслед за Софией прошагал через проходную комнату, обставленную старинной, но очень приличной мебелью темных тонов, и очутился в светлой угловой комнате с высоким потолком и большим окном. Одна из стен комнаты сверху донизу представляла огромный стеллаж с книгами. И на одной из стеллажных полок вместо книг была выставлена настоящая коллекция различных минералов, которые своим разноцветьем гармонично вписывались в окружающий книжный колорит. У другой стены комнаты стоял стол с компьютером и большое кресло.
– Это рабочий кабинет моего деда, – сказала София. Она усадила Владимира на изящный венский стул, а сама подошла к книжным стеллажам, вытащила со средней полки один из толстых томов, положив его на стоящую рядом стремянку, залезла в образовавшийся промежуток рукой и вытащила небольшую, удивительно красивую, каменную на вид шкатулку. Поставив шкатулку на стол, она уселась в кресло рядом.
Изящная вещичка была на самом деле каменная, выполненная из набора разных поделочных камней, очень красивых, которые образовывали чудный орнамент по всей ее поверхности. Затем София открыла шкатулку. Внутри, на красном бархате лежал уже знакомый ему блестящий темно-фиолетового, почти что черного цвета камень формой и размером с перепелиное яйцо, только приплюснутое. Ближе к краю камня имелось небольшое отверстие, в которое был продет тонкий кожаный шнурок.
– Доставай, – коротко сказала она.
– Соня, подожди, сначала это.
Он вытащил из кармана красную коробочку и положил на стол рядом со шкатулкой. Это было удивительно, цвет коробочки оказался практически идентичным цвету красного бархата в каменной шкатулке. Открыв коробочку, он подцепил цепочку и поднял за нее черный сапфир.
– Вот, а это мой тебе подарок. Смотри, как походит! Камушки разительно походили друг на друга, оба черные, граненые, блестящие. Правда, камень на серебряной цепочке был все-таки поменьше.
Застывшая от неожиданности София, закусив губу, молчала. В уголочке левого глаза блеснула слеза.
– Что ты, Сонечка?
Он встал, подошел к ней и через голову надел ей кулон. На розовой блузке он смотрелся очень красиво.
– Это сапфир, редкого цвета. Чтоб ты меня всегда помнила! – почти шепотом сказал он. Эти слова прозвучали почти как признание.
– Ты меня ошеломил. Спасибо, я буду помнить.
Она положила руку на грудь, накрывая кулон.
– Всегда, – также негромко добавила она.
– А теперь бери этот.
Владимир двумя пальцами аккуратно взял камень из шкатулки, положил его себе на открытую ладонь левой руки и присмотрелся. И снова, как и в сквере, изнутри камня, из самой его сердцевины на Владимира словно дохнуло бездонной глубиной бесконечности. Оттуда начали выплывать мельчайшие искорки, перебегая по многочисленным шлифованным граням, затем камень весь заискрился световыми точечками, которые в итоге превратились в дивное малиновое сияние в темном как ночь самоцвете. Всполохи малинового сияния словно закружились по его ладони вокруг камня. Это удивительное свечение просто грело и ласкало, очаровывало и завораживало. С трудом оторвав взгляд от чудесного камня, Владимир посмотрел на Софию. Она улыбалась счастливой мягкой доброй улыбкой.
– Слава Богу! Пусть так и будет!
Она взяла камень из его рук за черный шнурок и надела ему на шею. Разноцветные искры побежали по его белой рубашке, заскакивая на подбородок, отблескивали в его карих глазах.
Он задержал ее руки, прижал к своей груди и, запинаясь, спросил:
– Я смогу тебя еще увидеть?
Ему показалось, что она ждала не этих слов, но ответ ее был ничуть не хуже.
– Буду очень рада!
Она аккуратно освободила руки, отошла на шаг от него и, уже совсем успокоившись, сказала: