А на самой окраине объект неожиданно исчез с экрана. Только что был – и не стало. Через несколько минут необычно бледный зеленый огонек блеснул на огромном экране схемы города и снова исчез.
– Что у нас там, черт возьми, – почти выкрикнул Валерий Петрович.
Игорь всмотрелся в схему города:
– Кажется высоковольтная подстанция.
Внезапно все погасло: и его прибор, и экран схемы города, и видеоэкран спутникового наблюдения. Реакция Валерия Петровича была молниеносной, наверняка связанная со спецификой его работы и отработанная до автоматизма:
– Не знаю, как он это сделал, но он расколол нас. Теперь он очень опасен для нашей дальнейшей работы. – Он достал мобильник, набрал номер и сказал одно короткое слово: – Убрать.
Видно было, что и такой исход предполагался заранее на всякий случай.
– Приводи в порядок приборы и настраивайся работать с новыми объектами, из тех, что есть у нас в наличии. Будем начинать сначала, – приказал он ошеломленному Игорю.
Глава четвертая
Прорыв
Он снова был дома. Сутки, начавшиеся вчерашним утренним звонком соседей в дверь, пролетели как одно мгновение. Несомненно, они были наполнены просто огромным количеством событий, невероятных по сути, а порой и вообще необъяснимых. Они, эти события, сплелись в огромный калейдоскоп и прокручивались бесконечной чередой в его голове. Чтобы немного отвлечься и остудить вихрь мыслей и эмоций, Владимир начал устранять последствия визита грабителей, а затем и служителей закона, стараясь навести хотя бы относительный порядок, который он всегда старательно поддерживал в своем доме. И только затем, выпив кружку крепкого черного кофе, он уселся за стол и задумался.
Слишком многое смущало его во всем произошедшем с ним за эти сутки, было здесь много неясного и неуловимого. Да еще эти непонятные сны, где его буквально в последние мгновения спасают от неминуемой смерти. Некоторые мелкие неприятности вчерашнего дня, такие как утренний визит соседей, инцидент в трамвае, даже, в конце концов, машина, обрызгавшая его, выглядели событиями вроде бы вполне случайными и естественными, хотя и неприятными. Ограбление в банке, невольным свидетелем и даже участником которого ему пришлось быть, являлось событием в принципе возможным, но маловероятным. А вот появление грабителей с деньгами в его квартире, взгляд Мишкиной ненависти, который он так явственно ощутил в кафе, а также столь быстрое без всяких объяснений освобождение его, Владимира, из-под стражи в ночное время были событиями уж точно невероятными. Так же как и грабители. Войти-то в квартиру они могли с помощью отмычек, обнаруженных у них при обыске. Но какое отношение они имели вообще к его квартире? И про какие бумаги они спрашивали?
И все же он интуитивно чувствовал, что где-то совсем рядом та ниточка, точнее кончик ниточки, потянув за который, можно было размотать весь клубок непонятностей, необъяснимостей, в конечном счете даже мистики, которые случились с ним за последние несколько дней и вчерашние сутки. Он всегда гордился своим аналитическим умом, своим умением выстраивать целостные логические цепочки. Это же отмечали и его преподаватели в школе, а затем в университете. Нужно собраться с мыслями, разложить по полочкам все факты, все мелочи, наконец чтобы, составив полную картину случившегося, поискать пути решения задачки.
Только теперь, приняв данное решение, он, наконецто, ощутил ту особую ясность в голове, что изредка возникала у него при крайнем напряжении ума, проявляясь при решении самых сложных задач, то есть то, что на голову выделяло его среди своих однокурсников. И как только мог он утратить эту способность за год работы в фирме. Простейшую задачку с потерянной копейкой в отчете не смог решить за несколько дней, тогда как щелкал задачи на порядок сложнее за несколько минут, интуитивно видя ход решения и мимоходом отбрасывая, как шелуху, возникающие ошибки.
– Вот с неожиданного освобождения и надо начать. Это и станет отправной точкой его анализа. Кто, какая организация и почему заставила милицейское начальство капитана Иванова буквально в течение всего нескольких часов в ночное время освободить его из-под стражи и доставить домой? А Иванов проговорился, что приказ с самого верху. А для этого надо было знать, что его арестовали и где содержат. Ну, здесь, положим, доложили о поимке ограбивших банк преступников. Но доложили, наверное, только о факте задержания. А о нем конкретно вряд ли. Тогда почему такое бережное отношение к его персоне? Что в ней такое особенное?