– Было письмо, но не успел прочитать, как оно загадочно исчезло. Да и вообще море непоняток. Я тебе только собрался звонить, а тут твой звонок. Нужно посоветоваться.
– Валер, срочно исчезни из города, куда хочешь, но нырни на дно, там где рыба, и затаись. Светке ни слова. Завтра созвонимся где-нибудь по утрянке, там решим, что дальше. Немедленно прячься! До связи.
Это были уже не шуточки. Каким-то таинственным образом Владимир не просто оказался в курсе всего случившегося с ним, но и знал, что нужно делать.
Перед его мысленным взором пробежали все события минувшего вечера, и он принял решение прислушаться к совету своего друга. Буквально в течение нескольких минут он подготовился к вынужденному бегству. Он надел свой полуспортивный, полутуристический костюм, удобный во всех отношениях, рассовал по многочисленным карманам деньги, документы, бросил в полиэтиленовый пакет буханку хлеба, пару банок консервов, еще немного разного, четко известного из опыта туристических походов. Затем чиркнул и положил на стол, на видное место короткую записку Свете:
– Светик, срочно уехал по делам. Не скучай, скоро буду. Целую, твой Валерий.
У Светы были свои ключи, раз в день, в два она всегда заскакивала к нему.
У подъезда никого не было, бабульки по случаю вечера разошлись по домам смотреть сериалы, посторонние не просматривались, хотя это ни о чем не говорило. Наблюдение за ним могло быть, и быть совсем незаметным, в том числе и с помощью технических средств.
Поэтому нужно было аккуратно, без хвоста добраться до гаража. Его старенькая жучка стояла в металлическом гараже, в окружении других таких же «железок» у самого стадиона, куда он и ходил играть в волейбол, всего в трех кварталах от его дома. Окружным путем, через длинный пустырь, на котором любой следующий за ним наблюдатель был бы заметен, он прошагал до арки дома, проскочил через нее, а за домом пробежал закрытый от любых взглядов высоким забором стадиона прямо к своему гаражу. Если хвост и был, то теперь он с гарантией оторвался от него. Он завел машину, выгнал ее из гаража, проверил масло, дозаправил машину бензином из канистры и поехал сквозь сгущающийся вечер в укромное, им обоим известное местечко, о котором так тонко намекнул Володя.
Это было место, которое они обнаружили несколько лет назад и куда они вдвоем изредка приезжали летом порыбачить, поговорить обо всем, просто посидеть до самых звезд на природе. Зимнюю рыбалку они не признавали, да и за лето удавалось сгонять три-четыре раза от силы. Валерий как раз собирался съездить сюда на рыбалку на следующей неделе, второй раз в этом году, а выходит, получилось на неделю раньше. Здесь был оборудован неведомо кем надежный шалаш с дощатым лежаком внутри, где можно было укрыться от непогоды, да и просто поспать несколько часов до утренней зорьки, до утреннего клева. Пока он добрался до места, стало уже совсем темно. Машину он загнал в кусты у самой речки, что протекала чуть ниже в ложбинке, вытащил из багажника нехитрые снасти, которые всегда лежали там, при свете фар быстренько настроил две удочки, чтобы утром не возиться, и только тогда занялся костром. Благо дров еще целая куча осталась от прошлых разов, сухостоя хватало, еще чуть-чуть бересты – и костер запылал.
Было немножко скучно одному, но такое уже бывало не однажды. Он сидел у костра, медленно прихлебывал горячий чай из кружки и смотрел на звезды. Вся неразбериха произошедшего с ним ушла куда-то на потом, на завтра. Мысли лениво перетекали следом за его взором с одного темного предмета на другой. На душе стало легко и спокойно. Ночь тихая, безветренная, наполненная еле слышным журчанием близкой речушки, темным бархатным покрывалом окутала землю. Половинка луны, украшенная серебристым сиянием Млечного Пути, гордо царила на ночном небосклоне.
Костер горел, потрескивая, разливая вокруг себя удивительное тепло. Он то вспыхивал ярко, выхватывая из темноты отдельные участки кустарника и рисуя фантастические образы, то что-то тихо наговаривал про себя, а может, разговаривал с речушкой, которая отвечала ему своим журчанием и всплесками. Ветра не было, и искры поднимались над костром, долго-долго кружились над ним, как бы боясь улетать от него и вдруг решившись, взлетали высоко-высоко к сестрам-звездам, которые маняще горели в черном небе.
Валерий вдруг со всей остротой почувствовал, что это его последний спокойный вечер в этот период жизни, что грядут серьезные перемены, и чем они закончатся, сейчас ему никто не подскажет.
Взгляд невольно проследил за самой высоко залетевшей искрой, и внезапно, практически там, где она погасла, что-то необычное привлекло внимание Валерия. На небе чуть левее появился большой яркий предмет. Он бесшумно возник из ничего, только что его не было – и вот засветился. Он имел линзообразную форму, немного приплюснутую, и цвет его изменился прямо на глазах от светло-желтого до ярко-красного. А затем стал иссиня-черным, причем удивительно заметным на потемневшем небосклоне. Теперь он больше всего напоминал огромный зрачок, смотревший с неба. Он как будто всматривался, выискивая кого-то. В дополнение ко всему из черного шара появился луч света, похожий на свет прожектора. Он словно шарил по земле, пытаясь высветить кого-то.