Выбрать главу

Может, и в самом деле предложить завкому, пусть бросят клич, соберут деньги на спецборт, да забросить от моря пару тонн картофеля?

Летчики вели машину высоко над морем, и снова стало швырять вертолет из стороны в сторону, снова пошли за круглыми иллюминаторами белые хвосты снежных зарядов.

Гусин и оба электромонтера крепко держались за сиденья, поглядывая вниз, на землю, где плыли рваные клочья тумана и то поблескивала вода, то темнела конусом вершина сопки. Борисов безмятежно привалился плечом к борту, презрительно улыбаясь, и при взгляде на него становилось спокойней на душе.

Летели долго, и Гусин уже стал выискивать внизу черное пятно пожара, но там все громоздились глыбы скал, краснела и серела сожженная солнечными лучами трава тундры, а в распадках ютились комочки туманов. Побережье далеко доставало своим холодным дыханием.

Гусин не выдержал и полоз в кабину к летчикам.

— Не промахнемся, Николай Ашурович?

Ракитов, сдвинув в сторону черные блины наушников, посмотрел терпеливо на Гусина и сказал:

— Не волнуйся, дорогой, не промахнемся. Видимость плохая, дымкой затягивает. Но мы все сделаем, не волнуйся.

Вертолет шарахнулся вниз, даже дыхание перехватило, и стал снижаться. Прошел над одной сопкой с близкими разломами, над другой и выскочил над черным обугленным пространством пожарища.

— Во дают ребята! — прошептал Гусин восхищенно. — Если бы они еще могли с воздуха сверлить скважины в мерзлоте и ставить в них опоры.

Вертолет шел на вираже вокруг черного пятна. Видны были дымящиеся озерца, фронт огня, густые клубы дыма, потянувшиеся в сторону Маралихи. Дым затянул огромное пространство, и сквозь густую дымовую пелену невозможно было увидеть бульдозер.

Ракитов пошел на второй круг, чуть снизившись. Дым, казалось, стал еще плотнее.

— А м-может, Соломаха наврал? — прокричал Борисов. — Нету н-никого.

Гусин яростно покрутил головой. Нет! Нельзя было даже думать об этом. Нет других надежд и другой возможности. Линия может быть спасена только Соломахой и его людьми.

Ракитов шел совсем медленно, чуть не цепляясь колесами вертолета за космы и клубы дыма. На миг открылась тундра за дымовой полосой, и Гусин отчетливо увидел свежий срез: бульдозер снял поверхностный слой, преграждая путь огню по тундре. Ракитов направил машину в самый дым.

Стало даже смешно: как же они могли не увидеть такой огромный бульдозер да еще с волокушей на прицепе, с бочками и ящиками. Бульдозер стоял, и два человека, сорвав с головы накомарники, размахивали ими в стороне от машины…

— Мы вас давно видели, — рассказывал старший из бульдозеристов, крупный мужчина с морщинистым загорелым лицом и выпуклыми голубыми глазами. — А вы че-то все летаете, круги даете. Мы думали — не к нам.

— К вам, к вам! — суетился Гусин. — И хлеб вам привезли, и консервы. Дело такое, ребята, что пожар надо затушить…

— А че? — старший протянул своему напарнику отломанный кусок хлеба, и белый ломоть еще сильней подчеркнул загар, копоть и грязь на лицах.

— Линию электропередачи может угробить, остановим всех до Ветреного. Нельзя пропустить огонь к ЛЭП.

— Так нас же для этова и послал Соломаха. А че?

…Вертолет снова шел над сопками и распадками, уже давно не видно было ни дыма, ни туманов, а в ушах у Гусина все звучало это всеобъемлющее: «А че?»

Солнце катилось по ночной стороне горизонта, закончился у всех рабочий день, даже ракитовский вертолет растаял в небе, отправляясь на стоянку в Репекваам, когда борисовский газик остановился во дворе ДЭС, заставленном рядами спящих машин. Дежурная увела в гостиницу электромонтеров. Гусин и Борисов выслушали от диспетчера все новости и потопали домой. У перекрестка распрощались.

— Спасибо, Антон Федорович.

— З-за что?

— За помощь. Вдвоем веселей.

— У в-вас получится. З-завтра я од-дин полечу. П-проверю.

Гусин шел по тихим улицам поселка. Было совсем тепло, комары набросились, как голодающие. Над домами висела пыль. Взрослые ребята-полуночники гоняли мяч на стадионе. Обняв друг друга за талии, плелись посередине улицы двое, в джинсах и клетчатых рубашках, кудлатые, высокие и тощие, сзади трудно было понять, кто из них парень. Комары вились над ними облачком. От хлебозавода неслись вкусные ароматы свежей выпечки.

Гусин открыл дверь своим ключом, тихонько вошел, положил пакет с картошкой на пол. Выпрямился и прямо перед глазами увидел чистое розовое лицо жены. Забравшись тонкими пальцами в его беспорядочную шевелюру, Вера потянула его голову вниз и поцеловала, в глаза, в губы.