- Рори, девушка выбирает не веревочку, как ты изволила выразиться, а свою судьбу, - поправила меня со снисходительной улыбкой сидящая рядом брюнетка. – И можешь мне не верить, но помолвки, заключенные таким вот образом, потом выливаются в необыкновенно крепкие браки, потому что двоих связывает сама судьба, а не родители, которые могут ошибиться с выбором мужа для своей дочери. Или чувства, которые со временем могут угаснуть.
Спорить с той на эту тему я не стала, хотя, наверное, могла бы. Просто в очередной раз подумала о том, что со своим уставом в чужой монастырь не ходят, и вновь обратила свой взор на таинственный круг из камней.
Молча просидела, наблюдая как одна «невеста» сменяет другую и оживилась только тогда, когда в него вышла последняя из них. Азель!
«Ну же, девочка, удиви всех!» - мысленно обратилась я к той в надежде увидеть что-то куда более интересное, чем показали ее предшественницы.
И Аза не разочаровала. Стоило только начать играть барабанам, как стало ясно, что перед нами настоящий талант. Чувственность, страсть, огонь – все было при этой девушке. Она двигалась в танце словно маленькая и яркая искорка, которая вполне возможно однажды превратится в настоящее пламя. А если судить по тому, как оживились мужчины, и сколько Онору было передано заветных шнурочков, у Азель сегодня будет богатый выбор женихов.
- Следующий выход -твой! – мягко коснувшись руки и склонившись к самому уху, шепнула мне Сол, чем отвлекла от мыслей о юной красавице, которая в этот момент стояла в центре круга из камней и ждала вердикта божества, покровительствовавшего её народу.
- Поняла, - кивнула я, взглянув на соседку и не испытывая совершенно никаких сильных эмоций относительно предстоящего танца.
Куда больше меня волновало то, что я не принадлежу к числу потенциальных невест, и мне не придется выбирать себе мужа, ориентируясь на внешнюю привлекательность какого-то там шнурка.
Эта мысль вызвала у меня невольную усмешку. С которой я и направилась в круг, как только услышала тихое: «Удачи!»
Пришла моя очередь удивлять!
Глава 24.
Границу танцевальной площадки я перешагнула с лёгкой опаской, ожидая всяческих неожиданностей. И те не заставили себя долго ждать. Камни, стоило оказаться внутри огороженного пространства, ярко вспыхнули, образуя что-то вроде огненного круга, который надёжно отгородил меня от всех находящихся за его пределами людей.
«Это еще что такое?» – мысленно подивилась я, не испытав, однако, ни страха, ни беспокойства в связи с произошедшим. Хотя последнее чувство было бы как раз уместно, учитывая то, что у остальных девушек, побывавших в данном круге до меня, подобных спецэффектов не было.
«Твоя защита», - ответил голос извне, который прозвучал настолько тихо, что его можно было принять за галлюцинацию.
Но я знала, что эти слова мне не послышались. И непременно поинтересовалась бы у говорившего, от чего именно огненная преграда должна была меня защитить, если бы не закончившаяся заминка, вызванная произошедшим событием, что удивило зарифов.
Мужчины ударили в барабаны, и окружающий мир для меня попросту исчез. Осталась лишь я сама, бушующее вокруг пламя, да звучащий ритм, что постепенно начал набирать обороты. И вот на нем-то я и сосредоточилась, ощутив невероятной силы душевный подъем, пополам с желанием похулиганить.
«Танец хотите? - усмехнулась я про себя, начав двигаться под музыку, и по большей части повторяя то, что делали другие девушки до меня. – Будет вам танец! Индира, крылатая моя красавица, вы там как, не спите? Поможете?»
Практически синхронное рычание было мне ответом, следом за чем возникло знакомое, по крепости Харрштенбак, ощущение. Три сущности слились, образуя одну: новую, сильную и независимую. Не признающую над собой ничьей власти. А вместе с её появлением изменился и рисунок начатого танца. Он стал дерзким, игривым и местами даже откровенным. Но вместе с тем буквально каждое плавное движение рук, удары бедер (которые то становились резкими, почти агрессивными, то сменялись на тягуче медленные) и обретшее невероятную пластичность тело, совершающее чувственные прогибы в нужных моментах, служили прямым заявлением того, что вся эта красота неприступна и опасна.
«Айли'эре!» - донёсся до меня знакомый шепот, в котором восхищения и веселья было поровну, а следом за ним где-то совсем близко по ментальной связи пришёл крайне возмущенный рёв Небесного Меча.
Он разрушил тот особый настрой, в котором я пребывала, но, к счастью для ревнивого крылатого, произошло это не в середине танца, а в его финале.