Когда поток образов прекратился, в моей голове не осталось ни единой связной мысли. Состояние было таким, словно меня основательно контузило. Хотя, наверное, так и было. Я смотрела прямо перед собой стеклянным взглядом и все, чего мне в данный момент хотелось - это лечь, закрыть глаза и ни о чем не думать.
- Рори! – вернул меня в реальность прозвучавший рядом знакомый голос.
-М? - повернув голову на звук, я непонимающе посмотрела на замершего в напряжённом ожидании блондина.
- Ничего не скажешь? – тихо спросил тот, ловя мой взгляд.
Я промолчала, потому как всё ещё пребывала под впечатлением от свалившейся на голову информации. А помимо этого появилось ощущение, что ещё одна малейшая эмоциональная встряска, и я банально отключусь. Этот день был слишком богат на события. Слишком. И если бы я в действительности была четырнадцатилетней девчонкой, коей выглядела для окружающих, то нервный срыв был бы мне обеспечен.
Медленно поднялась на ноги, ощущая легкое головокружение, словно выпила бокал вина на голодный желудок, и, собрав последние силы в кулак, сообщила продолжающему ждать от меня хоть каких-то слов дракону:
- Я отвечу вам завтра, лорд Ал'Шурраг, а сейчас, если возможно, откройте мне портал в комнату.
Тот спорить со мной не стал. Окинул быстрым взглядом, нахмурился (оценив по всей видимости плачевный вид) и всё так же ни говоря ни слова сделал требуемое. Я в свою очередь, не обращая внимания на отвратительное самочувстви и не прощаясь, шагнула в чёрное зеркало перехода.
Вышла уже в знакомой спальне. Нетвердой походкой дошла до кровати, скинула тапки, кофту, и в чём осталась заползла под одеяло: что стало последним моим осознанным действием. Потому как заснула я, кажется, даже прежде, чем моя голова коснулась подушки.
Глава 24.
Утром роль будильника пришлось взять на себя Ларе. Она трясла меня, уговаривала подняться (пророча опоздание на перекличку), но я на все эти её манипуляции реагировала одними лишь болезненными стонами. В голове словно поселился сумасшедший дятел, который вознамерился в рекордные сроки проделать в ней дупло.
Столь "чудесному" пробуждению я была обязана одному дурному дракону, который просто взял и слил на меня такое количество информации, что я сама не знаю, как мой бедный мозг не взорвался после всего этого.
Процесс вставания помню плохо, как и разговор с подругой. Кажется, она о чем-то меня спрашивала, но я лишь вяло отмахивалась, потому как голова раскалывалась столь сильно, что даже просто смотреть было больно.
Водные процедуры помогли мало, а на традиционной ежеутренней перекличке оказалась присутствующей лишь моя физическая оболочка, в то время как сознание попросту отказалось отражать окружающую действительность. Только благодаря соседке по комнате, которая ткнула меня локтем в бок, я успела вовремя поднять руку, когда лорд Йарби произнес мою фамилию.
На завтраке ситуация немного улучшилась, за что следовало поблагодарить девочку-снежинку, умудрившуюся выхлопотать для меня на кухне порцию тайры, что несколько отличалась от той, которую пили этим утром остальные адепты. Процент мяты, по соотношению к остальным компонентам напитка, в ней оказался значительно больше. А помимо них повариха, что сделала этот отвар, добавила к нему также и добрую ложку брусничного варенья: для лучшего вкуса, надо полагать.
И вот я сидела, прихлёбывая свой "чаёк" (потому как в сторону еды даже смотреть не могла), и чувствовала, как ко мне медленно, но верно, начинают возвращаться силы. "Дятел" в голове поумерил свою активность, а тошнота и слабость стали ощущаться не столь явно.
"Наверное, подобным образом чувствует себя человек, поглощающий холодненький огуречный рассол после грандиозной пьянки", - пришло в мою голову сравнение примерно на третьей минуте дегустации принесённой блондинкой тайры.
На личном опыте я была не знакома с таким понятием, как похмелье, потому что у меня его никогда не было. Даже в студенческие годы, после посещения ночного клуба и дегустации алкогольных напитков, поутру я чувствовала себя так, словно и не пила вовсе. Этой особенности моего организма однокурсники завидовали черной завистью, особенно утром следующего за вечеринкой дня.