Протащив несколько метров, блондин впечатал меня в кусок скалы, торчащий из земли, и, продолжая удерживать за горло, прорычал:
- Не смей меня жалеть, слабая человеческая девчонка, которая никогда не узнает, что значит иметь крылья! Не ощутит вкус свободы, когда ты несешься навстречу ветрам! Ты ничего не знаешь о жизни! Ничего не знаешь обо мне, и ты смеешь говорить, что тебе меня жаль! Да если я захочу, ты будешь ползать у меня в ногах, умоляя обратить на себя внимание! Будешь унижаться, но я никогда не снизойду до такой как ты!
- А знаешь, что вижу я? – решив не молчать и тоже нанести свой словесный удар, бросила я дракону в лицо.
Тот не ответил. Его буквально трясло от ярости и напряжения.
- В твоей душе стужа, Эрелл! Холод, одиночество и горечь. Ты никого не любишь, никого не ценишь, никому не позволяешь делиться с тобой теплом. Тебе незнакомы эти чувства, а знаешь почему? Потому, что ты боишься! Боишься быть отвергнутым, стать никому не нужным!
- Замолчи! – крик мужчины, больше похожий на рёв раненного зверя, едва меня не оглушил.
- Вот только одиночество убивает твою душу, Эрелл! - продолжила я, игнорируя его приказ. – Для чего ты живешь, дракон, если ты отгородился от всего мира и замкнулся в своей скорлупе?
- Замолчи! – срывающимся голосом повторил тот, а потом, заведя мои руки над головой, буквально впился в губы грубым поцелуем. Вложил в него все те эмоции, что владели им в этот момент: ярость, боль, отчаяние, вину.
Натиск был таким, что дышать удавалось через раз, а оставил блондин мои губы в покое лишь тогда, когда ощутил во рту вкус крови. И только лишь затем, чтобы переключиться на шею, отмечая ту болезненными отметинами. Словно клеймил.
Я не могла даже шевельнуться, потому что захват у мужчины был железным, а он сам всем своим телом продолжал вжимать меня в камень. Вот только страшным было не это, а то, что Эреллу каким-то неведомым образом удалось лишить меня щита.
Ужас, от осознания этого, как и того, что я стала совершенно беззащитна перед ним, накатил вместе с яростью и из моего горла вырвался громкий, отчаянный звериный рык. Он напугал меня саму и заставил замереть блондина, а в следующий момент его оторвало от меня какой-то неведомой силой. Отшвырнуло далеко прочь.
Я, потеряв опору, сломанной куклой упала на землю (не веря, что наконец всё закончилось), а опустившийся сразу следом за этим огромный чёрно-красный дракон, скрывший меня своей огромной фигурой ото всех, стал полной неожиданностью. Непонятно откуда взявшийся Небесный Меч подоспел мне на помощь, а едва оказался на земле издал такой свирепый рев, от которого задрожал не только воздух, но и сама земля. Я крепко зажмурилась и зажала руками уши (боясь оглохнуть). И поступила так совершенно правильно, потому что в ответ на выказанный гнев защищающего меня зверя, раздалось не менее страшное рычание другого дракона. Что, чёрт возьми, происходит? Кто решился бросить вызов дракону Танши?
Додумать эту мысль не успела, потому что меня какой-то неведомой силой выдернуло из-за спины дракона. А затем чьи-то сильные руки аккуратно поставили на ноги и я услышала знакомый голос:
- Будет лучше, если ты побудешь здесь, пока они выясняют отношения.
- Что? – я вскинула голову на говорившего и встретилась взглядом с карими глазами встрепанного мага. – Шон?..
- Ну да! А ты сомневалась, что мы отправимся тебя спасать? – весело улыбнулся мне тот. А потом его взгляд скользнул по моим искусанным губам, шее, и взор шатена заледенел.
- Зря он это сделал, очень даже зря! - произнёс тот, после чего посмотрел куда-то мне за спину.
- Он? Эрелл, в смысле? Да леший с ним! Ты мне лучше скажи, что сейчас будет? Почему Танши не принимает человеческого облика? – не на шутку встревожилась я и тоже обернулась.
А сделав это, ощутила как волна страха, успевшая было улечься после появления Небесного Меча, начала подниматься вновь.
- Тебе кратко или с подробностями? – поинтересовался у меня герцог Дейл, не отрывая взгляда от двух драконов, что в напряжении замерли друг напротив друга.
Одним из них был Небесный Меч, который являл собой живое воплощение ужаса. А вот вторым... У меня против воли вырвался судорожный вздох, стоило рассмотреть зверя, что не уступал размерами чёрно-алому. Его сверкающая чешуя переливалась от дымчато-серого до серо-голубого, а чёрные стрелки вокруг пронзительно-голубых глаз не оставили сомнений относительно личности того, кому принадлежал этот зверь.