- Ты не отвечал, - Уля немного передвинулась и прижалась холодными губами к его шее. – А я хотела понять, мог он незаметно уйти или нет…
В тепле и под действием паров алкоголя её мгновенно развезло, поэтому глаза начали закрываться сами собой. И плевать, что сидит на руках у некогда «породистого козла». Почему-то сейчас он вызывал у Ульяны наибольшее доверие. Наверное, потому, что у неё не было ничего такого, что заставило бы общаться с ней и помогать. Хотя про Лешку она когда-то думала точно так же…
- Вот и дождалась бы, пока отвечу, - воспользовавшись тем, что она замерла, Андрей быстро стащил с неё обувь и теперь разминал пальцы ног. – Так нет, мы же всех умнее и хитрее, все сделаем сами! - Заметив, что Уля подозрительно молчит, даже не пытаясь огрызнуться, он перестал терзать её ступни. – Что молчишь?
- Я спать хочу, - слова получались неразборчивыми, потому что вырвались сквозь зевок.
- Пока тебе не осмотрит врач, никакого «спать», - поскольку реакции на его слова не последовало, Андрей чуть тряхнул девушку. – Ты слышишь?
- Угу… - но держать глаза открытыми было не просто трудно, а почти невозможно. Ей было тепло, уютно и как-то безопасно. Разве что смущал тот факт, что она грязными джинсами испачкали чехлы на сиденье.
- Уль, просыпайся немедленно, тебе сейчас нельзя спать.
На это не последовало вообще никакого ответа, зато девушка, чуть поерзав, теснее прижалась к нему, снова тайком зевнув в плечо.
Нет, он все понимал – и стресс, и это гребаное успокоительное, с действием которого ещё нужно разобраться, и то, что она попала из холода в тепло, но нельзя ей спать, мало ли что у неё со здоровьем…
И губы у неё уже не такие холодные, это он почувствовал своим ртом. А вот кончик носа все ещё ледяной…
На Улю же поцелуй подействовал ничуть не хуже, чем на Спящую Красавицу. Хотя как раз с последним словом можно было смело поспорить. Но это не помешало чуть выпрямиться, чтобы не приходилось выворачивать шею, и самой потянуться за его губами, когда Андрей попытался отодвинуться. Да ну, глупость какая! И не только губы у него горячие, но и язык…
Как и ладони, которые каким-то непонятным образом, совершенно незаметно для Ульяны оказались на её груди, уже не так осторожно поглаживая, как раньше, а, скорее, сжимая и тиская.
Но вот глаза открывать не хотелось совершенно. И не потому что не хотела видеть того, кто уже очень даже откровенно проникал в её рот языком и чуть прихватывал зубами губы. Как раз в этом она очень даже отдавала себе отчет. И никакого отторжения совершенно не ощущала. Просто эта бархатная чернота была такой теплой, возбуждающей и при этом странно уютной, что нарушать её, поднимая ресницы, не хотелось категорически.
Даже когда его пальцы, нагло сдвинув лифчик, погладили напрягшиеся соски. И когда сама Уля, перестав трястись и дрожать, перебросила ногу через его колени, садясь верхом. Пусть это и совершенно непристойно, но в этот момент ей было откровенно плевать на мораль и приличия.
Тонкие пальцы пробрались под ворот его футболки, поглаживая и чуть царапая его кожу, а тело непроизвольно выгнулось от невнятно прозвучавшего стона. И ничего такого она не делала, правда! Разве что немного поерзала и куснула Андрея за губу, почувствовав, как мужские пальцы едва ощутимо сжали её соски.
Оторвавшись от её рта, Андрей перешел на скулы и щеки, согревая Улю свои дыханием и поцелуями. И потерся о все ещё влажные волосы, а потом скользнул на тонкой шее…
- Не надо! – её хрипловатый возглас прозвучал даже слишком громко, мгновенно нарушив такую интимную тишину. Хотя до конца чувственную дымку и не разогнал. Хотя какое-то бледное подобие самообладания все-таки вернул.
- Блин, ты права, - тяжело дыша, Андрей положил голову ей на плечо, не собираясь отпускать. – Рано ещё…
Вот теперь он точно не верил, что они любовники, иначе не стала бы она так отвечать.
- Я в том смысле, что шея болит… - Уля хотела было отодвинуться, но передумала. Сон его поцелуи хоть полностью и не прогнали, но взбодрили очень даже хорошо. И все равно вставать совсем не хотелось.
- Что с шеей? – пальцы легли на то место, которое он только что ласкал губами.
- Мне туда укол сделали.
- Тогда поехали в больницу, хочу, чтобы тебя посмотрели врачи.
Предложение поступило очень даже вовремя – спустя пару секунд в окно постучал всеми позабытый хозяин машины.
Нехотя ссадив Улю на сиденье, Андрей вышел из салона, передернувшись от скользнувшей по плечам прохладе.
- Нашел кого-нибудь?
- Нет, пусто, - Сашка прошел к водительскому месту. – Если собрался «согревать» девушку своего брата, то хотя бы не в моей машине.
- Иди ты…
- Ощущения у меня такие, как будто я пожизненно там, - он притормозил, не открывая дверь, чтобы Уля не услышала. – Вы как её потом делить будете?
- Главное понять, что происходит и кто за этим стоит, а потом решим.
Глава 20
«Но вновь засыпая в чужой постели, помни:
человек, уснувший в берлоге зверя, проснется зверем»
Аль Квотион «Запчасть Импровизации»
Почему-то именно слова Саши про «делить», подействовали на Улю несколько отрезвляюще. И свое недавнее поведение уже не казалось таким уж естественным. Ну, замерзла, ну, спасли… Это же не повод кидаться на шею каждому встречному. Хотя, как раз к тому же Саше она целоваться не полезла, хоть он и спаситель. Кстати, нужно обязательно будет поблагодарить...
Свитер был ей, как вполне такое приличной длины платье, так что укутаться в него получилось просто замечательно. И пахло от него сигаретами и Андреем. Тоже неплохо… Вот только разутые ноги так и не согрелись, и, немного поколебавшись, Уля стащила со спинки переднего сиденья оставленную там куртку и укуталась ещё и в неё. В конце концов, чехлы ей уже придется чистить, а где одно там и другое.
Наверное, она ещё не вполне поняла, что все позади, и Игоря уже нашли, и её из того места вытащили, потому что, как только закрыла глаза, сразу же увидела темные стены с едва различимым рисунком трещин. И свисающие с потолка тенета паутины с налипшей пылью, отчего паучье кружево казалось лохмотьями серого шелка…
Так, прав был Андрей – спать не стоит. Хотя его метод отвлечения понравился намного больше, чем Уле хотелось это признавать. И насколько польстило, что он её хотел даже такую, испачканную и зачуханную, с немытой головой и покрытую грязевыми разводами.
А ведь ему, наверное, сейчас тоже холодно, выскочил же на улицу только в футболке... Ей ли не знать, как это, когда прохлада пробирается под тонкую одежду, покусывая беззащитное тело, медленно отвоевывая новые территории…
Мысли хоть и немного путались, но все равно пробилась основная – известно ли родителям, где она?
К счастью, от того, чтобы выбраться из-под куртки и выйти на улицу Улю спасло появление наговорившихся мужчин в салоне. Саша сел за руль, а вот Андрей, вместо того, чтобы устроиться рядом с ним, перекинув руку через её плечи. Немного фамильярно, зато намного удобнее и уютнее. И вообще – она сейчас несчастная, напуганная и не совсем соображает. Наверное, именно поэтому, вместо того, чтобы медленно и как бы невзначай отодвинуться, прижалась к его боку, пряча нос в мягкую ткань пуловера.
- Мои родители… Они знают? – девушка подала голос, когда машина уже тронулась.
- Нет, с твоей мамой говорила Елизавета, она сказала, что вы с Игорем ушли на ночь кино, а телефоны отключили, - Андрей чуть подвинулся и жестом показал, чтобы она поставила ступни на сиденье. Нечего лишний раз мерзнуть. – Твой мобильник остался у него?
- Угу.
- Сумка – тоже? – Саша отвлекся от упоенного рассматривания вконец раздолбанной дороги. – Что в ней было?
Уля попыталась припомнить, но как-то не особо получалось.