Остров обошли за двадцать минут. А впереди их, возможно, ждала уйма свободного времени. Но кто из нас, даже в тех случаях, когда времени девать некуда, не обрадуется, что сэкономил несколько минут? Старые тучные джентльмены, страдая одышкой, иной раз пытаются догнать в подземке ушедший поезд, хотя прекрасно знают, что через три минуты появится следующий, и эта беготня может плохо закончиться для них.
Так что наши Уильям и Изобел быстро обошли остров вдвоем. Но даже следов пропажи не нашли. Изобел сказала, что она предчувствовала, что лодку не найдут.
— А сейчас, — вдруг сказала она, — я знаю, что делать.
— Интересно… Что?
— Мы попробуем делать дымовые сигналы. Их часто используют аборигены.
— Какие же тут аборигены?
— Разве я знаю? Обычные аборигены. Про них еще в приключенческих книгах пишут.
— Я понял, — сказал серьезно Уильям.
И они принялись за работу — стали собирать для дымовых сигналов папоротник. Один из садовников мистера Джефферсона должен заметить их и ответить, а затем приступить к спасению. Уж в этом Изобел не сомневалась.
А пока они собирали папоротники, ей вспоминалось то, что она вычитала из приключенческих книг. И слова ее помчались на поезде мысли.
— Уилли, милый, — вдруг сказала она, — у нас должна быть бочка солонины, немного подпорченная морской водой. У тех, кто оказывался на необитаемых островах, эта солонина обязательно была.
— Это верно, — согласился Уильям. — Она остается после кораблекрушения. Эти люди в результате кораблекрушения лишаются своих родителей. Но бочка с солониной трогает их гораздо больше чем гибель родителей. Впрочем, нам не имеет смысла жаловаться на свою участь. У нас нет ни грамма солонины и ни капли соленой воды, чтобы попортить ее.
— У нас и кораблекрушения не было, — вздохнула Изобел. — Когда оказываешься на необитаемом острове, обязательно имеется разрушенное судно, навеки застрявшее на коралловом рифе поблизости, как пишется в книгах. И это очень полезно: ведь кораблекрушение приносит не только солонину, но и много всего другого, от подъемных механизмов до зубочистки. Все это добро вымывается волнами из каюты капитана, а на следующее утро море благополучно доставляет его к вашим ногам.
— Да, я знаю о кораблекрушениях. А если начинаются приливы, то можно получить бесплатно даже целый фургон.
— А ты знаешь, какие животные водятся на необитаемом острове? Дикие! Но не очень. Когда Джордж или кто-нибудь из его семьи, кому он прикажет это сделать на необитаемом острове, укрощает их, они быстро становятся послушными. Например, Джордж находит гиппопотама и ухаживает за ним. Приручение происходит не сразу, звери сначала боятся и не слушаются, но к концу недели Джордж уже ведет всех гуськом, впрягает в экипаж, который достается ему после кораблекрушения, а первой в упряжи шествует игуана[7].
— Игуана? А что это за зверь?
— Не имею ни малейшего представления. Просто я недавно наткнулась на это слово в каком-то романе про необитаемые острова. Но мы не встретили тут ни одного животного. Здесь нет ни темною дремучего эвкалиптового и оподельдокового леса с висящими на ветвях обезьянами, которые объедаются плодами хлебного дерева, желе из гуавы, зрелыми бананами. Ах! Этот остров ничего общего не имеет с необитаемым островом, и я жду не дождусь, когда мы покинем его.
— Час от часу не легче! Ведь тебе только что хотелось остановиться здесь надолго.
— Хотелось, — согласилась Изобел. — Но остановка остановке рознь. Есть остановка желанная, а есть вынужденная. Так что надо собрать очень много папоротника, чтобы разжечь костер.
Уильям чиркнул спичкой. Сухой папоротник вспыхнул, и в воздух вознесся столб дыма. Но с материка в ответ не подали никакого сигнала. Изобел протерла глаза, чтобы лучше увидеть лодку, которая направляется прямо к ним, но лодка так и не появилось. Постепенно до них дошло, что огонь либо не заметили, либо не поняли, что он значит.
— Это мне не нравится, — сказала нетерпеливо Изобел. — Уже почти семь часов, и я умираю от голода и усталости.
— Какой же я дурак! Зачем позволил тебе мучиться с папоротником? — сказал Уильям. — Но, возможно, твой дымовой сигнал заметили и люди уже находятся на пути к нам, а пока мы сделаем самое разумное, что можно в этих условиях.
И Уильям полез в корзину с провизией.
— Они на пути к нам? Если это так, то они уже давно были бы здесь. Ты же сам сказал, что мы не выберемся отсюда раньше чем завтра. А мне кажется, что и завтра мы здесь проторчим. По ночам ужасно холодно! Но ладно, не будем об этом думать, все равно не поможет. Зря я тебе позволила все это устроить.