Опустился он на траву у ворот лагеря и решил, что не сдвинется с этого места, пока не примут в полк. Хоть неделю сидеть будет. Хоть месяц! Ребята выносили хлеб и сахар, поили кипятком, сочувствовали. И добился-таки он своего. Зачислили его во второй батальон, изумленные такой настойчивостью. Но оружия не дали.
— Письма на передовую будешь носить.
Письма, так письма. Федя и тому рад. Тем более, что есть у него некий замысел, придумал кое-что, когда у ворот томился. Только никому ни звука. Потом оценят Федю Зайченко. А то Зайчонком обозвали… Тоже мне, прозвище!
Коммунисты Петр Логвинович Киселев, Михаил Иванович Артюшенко, Николай Петрович Ярченко и комсомольский вожак Василий Георгиевич Васютин привели в Красный Яр самые многочисленные отряды комсомольцев. Из них сформировали три батальона, спецподразделения и санитарную роту. Началась лагерная жизнь.
За короткий срок надо было обучиться многому. Парни рыли противотанковые рвы, эскарпы и контрэскарпы, возводили над беспокойной прихотливой речушкой мост, минировали поляну учебными минами. Учились стрелять и в хорошую погоду, и в слякоть, и днем, и ночью. Правда, приходилось подолгу ждать в очереди, чтобы выстрелить из боевой винтовки: фронтовые органы снабжения еще не взяли на обеспечение этот необычный полк.
Потому и ходили ребята в пестрой домашней одежде, кто в чем прибыл сюда. Но они стали дисциплинированнее, уже не просто шагали, а четко печатали шаг. Им очень хотелось романтики, этим вчерашним школьникам.
И однажды во время построения комсорг и старшина четвертой роты Василий Васютин заметил, что козырьки кепок у всех отчекрыжены по самый околыш, лихо сдвинуты набок. Моряки-герои да и только! Именно на моряков мечтали походить ребята. Тут и допытываться не надо! Ну да пускай пофорсят: все равно скоро вместо самодельных бескозырок наденут пилотки.
Однако пилоток не было. И вдруг тревожная весть, будто гром средь ясного неба: фронтовое интендантство лишило саперов красноармейского пайка. Как так? Почему? Начали выяснять. Но пока-то чем-то питаться надо.
Председатель колхоза «Стахановец», усатый добряк Буруг, обнадежил:
— Не горюйте, хлопцы! Всем колхозом кормить вас будем.
Колхоз давал продукты. Колхозницы Мария Манойло и Дора Канивец готовили на кухне обед. Как для своей семьи старались — пальчики оближешь. Однако сколько можно жить на иждивении?
И наконец все решилось: полк узаконили. Присвоили новорожденному комсомольскому инженерному полку номер. Вспомнили, что когда молодое Советское государство создавало свои Вооруженные Силы, после подписания Лениным декрета о регулярной Красной Армии, рабочие предприятий Москвы сформировали добровольческий полк. Тот полк был назван «38-й коммунистический». Этот назвали «38-й отдельный комсомольский инженерный».
В Красный Яр прибыл представитель Военного совета фронта. Состоялся митинг. И мощное «ура» прокатилось над шеренгами комсомольцев-добровольцев.
Так появился «полк безусых».
И полетели из полка домой письма с треугольным штампом «Красноармейское».
Поступила первая партия обмундирования. Ребята натягивали на себя новые еще не обмятые хлопчатобумажные гимнастерки и брюки полугалифе, подпоясывались скрипучими ремнями. Преображались до неузнаваемости. Весело подтрунивали друг над другом:
— Неужто ты, Серега?
— До чего же бравый боец у нас Сашко!
А Сашко и Серега шире разворачивали при этом плечи, по-детски пухлые губы их поджимались, становились твердыми. Они теперь не просто семнадцати-восемнадцатилетние парни — они рядовые Красной Армии.
Поступило и оружие, новенькое, густо смазанное солидолом. Прибыло пополнение командиров и политработников.
На совещании партийного и комсомольского актива только что назначенный командир полка говорил о трудностях на фронте. Фашисты целятся в сердце Донбасса. Замышляют пробиться к Ростову, на Кубань, Кавказ и Волгу. Им не дают покоя наши уголь, пшеница, рыба и нефть. Надо преградить путь врагам минными полями, всевозможными ловушками. Раз гитлеровцы ведут себя, как хищные звери, значит, нужны капканы для них.
— Скоро мы получим боевое задание, — обрадовал он коммунистов и комсомольцев. — А пока давайте доучиваться. Ибо кто такой сапер-недоучка? Это жертва случая, товарищи. Мы же должны уметь и ставить мины, и снимать их. Потому что рано или поздно придется нам расчищать дорогу для наступления нашей армии!