До берега оставались считанные метры, да сил не было. Кое-как добрался до твердой почвы, повалился на бок. Но едва отдышался, тут же встал, прыгнул в другую лодку и погнал ее к амфибиям. Сделал еще четыре рейса, пока снова не налетели вражеские самолеты. Опять рухнули вниз бомбы.
На самой середине реки кто-то крикнул Денину:
— Борт пробит!
И в самом деле лодку заливало. Денин быстро стянул с себя гимнастерку, кое-как заделал пробоину. Спас пассажиров. Сколько раз казалось ему: все, выдохся. Однако стоило посмотреть на красноармейцев, метавшихся на обстреливаемых машинах, как откуда-то брались новые силы. Люди нуждались в нем, и он спешил им навстречу.
Глава одиннадцатая
Безбрежны поля Белоруссии, Польши, Прибалтики. Было где развернуться танкам-тральщикам.
Под Белостоком 40-й инженерно-танковый полк имел самостоятельную задачу. Он должен был прорваться через передние рубежи обороны гитлеровцев и протралить подступы к городу. Особенно входы.
Фашисты боялись тральщиков больше всех боевых машин. Засядут в окопы, выставят ручные пулеметы «машингеверы». Перед ними — минные полосы, которые не преодолеть ни танкам, ни пехоте. И вдруг мчатся на них причудливые машины. Вроде бы такие же танки, к каким привыкли, но перед лобовой броней катится каток защитный. Колючий, словно обернутый в шкуру гигантского ежа. Колючки металлические, в землю впиваются, любую мину достают, разрывают ее, если сама не разорвется на части. Несутся танки-тральщики на предельной скорости, утюжат вражеские окопы, бьют из орудий, строчат из пулеметов. Куда от них укроешься?
Как-то в танк-тральщик младшего лейтенанта Болотникова попал немецкий снаряд. Ободренные этой удачей, гитлеровцы открыли из окопов сильный огонь. Экипаж оборонялся, но силы были неравные.
Тогда на помощь танкистам пришел сапер Григорьев — запалил дымовую шашку. Густая пелена дыма укрыла боевую машину. Гитлеровцы не могли разглядеть ее, пошли наугад. Потом подозрительно притихли. Ну так и есть — группу автоматчиков послали.
Их увидел комсомолец сквозь редеющий дым. Предупредил своих:
— Немцы!
Гитлеровцы ползком приближались к танку-тральщику. Пока экипаж отстреливался, Григорьев приготовил ручные гранаты, стал швырять одну за другой. Тут и наши подоспели.
Наблюдая за работой тральщиков, Иванчиков делился с Чумаковым:
— Поле прочесывают, будто боронуют его для урожая. Похоже ведь, Степа?
Тот соглашался:
— Похоже. Эх, Сергей, до чего же хочется, чтобы пришли сюда поскорее настоящие тракторы!
— Теперь уж недолго ждать.
Оба мечтали, как заколосится здесь рожь. Тяжелые усатые колосья с литыми зернами. А по краям поля, как огромный венок, — ромашки и васильки. И чтобы пахло земляникой, краснеющей на солнцепеке.
Так частенько, сойдясь вместе, старались они представить себе мирную жизнь. Потешатся мечтами и вроде легче штурмовать высоты, обеспечивать маршруты наступающих полков и дивизий.
Иногда гитлеровцы до того умело укрепляли свои позиции, что их не могли прорвать даже танки с помощью артиллерии. Во всяком случае приходилось тратить немало усилий, чтобы заставить врагов отступить. Решили выкурить их с помощью огня и дыма.
Сначала использовали для этого ранцевые огнеметы. Затем в бригаде появился огнеметно-танковый полк. Действуя обычно в боевых порядках пехоты, он выкуривал противника из щелей и укрытий. Артиллерийский и огнеметный шквал 510-го полка доставал фашистов повсюду: на земле и под землей, на открытой местности и за стенами.
Огнеметно-танковый, а также инженерно-танковый полки бригады содействовали всем частям фронта при прорыве сильно укрепленных неприятельских рубежей. Они проделывали проходы за короткие сроки, сметали заграждения, корежили доты и дзоты.
Первая штурмовая инженерно-саперная бригада переходила из армии в армию, туда, где была нужнее всего. И с ее помощью победно наступали советские войска.
Мост через Вислу был заминирован, всюду шныряли часовые противника. Они выжидали, когда по нему пойдут наши, чтобы в нужный момент взорвать. Как сохранить переправу?
— Разрешите мне взять это на себя? — обратился к старшему разведывательной группы красноармеец Мустафин.