После полудня две килиархии, на которые была разделена селевкидская армия, вошли в ущелье. Аполлоний ехал в середине, после первой килиархии. Войско передвигалось компактно, шедший впереди буквально ощущал дыхание того, кто шел позади него. По сигналу первый маккавейский отряд перекрыл южный выход из ущелья и вступил в бой с сирийским авангардом, в то время как ничего не понявшие главные силы продолжали напирать сзади, пока все сирийское войско не оказалось в ущелье. В этот момент их атаковал отряд с восточной стороны, и, когда сирийцы, обремененные тяжелым оружием, бесполезным в данной ситуации, развернулись, чтобы встретить врага лицом к лицу, в бой вступил третий отряд. Сирийцы оказались зажаты меж двух огней.
Заслышав шум битвы, Аполлоний, возглавлявший вторую килиархию, поскакал вперед, чтобы выяснить, в чем дело. И был убит. А тем временем четвертый отряд под командованием самого Иеґуды вторгся в ущелье следом за противником и перекрыл последний, северный выход из долины. Сирийские воины оказались в ловушке, без руководства, в условиях, к которым они были абсолютно не подготовлены. Их войско было уничтожено, оружие и снаряжение попали в руки евреев.
Это была первая крупная победа евреев. Она произвела оглушительный эффект – ведь армия Антиоха считалась одной из самых боеспособных в тогдашнем эллинистическом мире, превосходившей своего противника и численностью, и вооружением, и боевым опытом.
Талант полководца ярко проявляется не только в победах, но и в поражениях. Войны Маккавеев дали тому яркие примеры. И первый в их ряду – сражение при Бейт-Захария.
Конечной целью восстания Маккавеев было полное освобождение страны от сирийского диктата, и главное – возврат Иерусалиму статуса столицы независимого еврейского царства и восстановление храмового богослужения. Но достижение этой цели требовало проведения не одной, а нескольких военных кампаний, в том числе и за пределами Эрец-Исраэль.
Во время кампании в Заиорданье Иеґуда Маккавей организовал ряд экспедиций против враждебных идумеев, через территорию которых год назад сирийский полководец Лисий прошел с войском на Бейт-Цур, и против Яффо (также поддержавшего сирийского царя), где он сжег порт со всеми кораблями. Иеґуда стал вождем, с которым начали считаться не только в Иудее, но и во всех прилегающих землях. Почти по всей Иудее его власть была незыблема, и он мог отныне вести своих людей к достижению полной национальной независимости.
Одновременно от Селевкидской империи удача отвернулась окончательно. Антиох IV Епифан перед смертью назначил регентом государства своего полководца и советника Филиппа – пока малолетний царевич Антиох V Эвпатор не повзрослеет достаточно, чтобы принять на себя управление страной. Это назначение и послужило поводом к борьбе за власть между Филиппом и Лисием – ранее назначенным опекуном. Иеґуда решил воспользоваться сложившейся ситуацией и окончательно взять под свой контроль Иерусалим. Следует сказать, что после освобождения города силами восставших господствующую высоту в Иерусалиме занимала укрепленная цитадель Акра, в которой засел сирийский гарнизон. Естественно, не могло быть и речи о подлинном владении древней еврейской столицей и об очищении Храма – до тех пор, пока положение оставалось таковым.
Иеґуда уже располагал захваченными в боях сирийскими осадными орудиями. Умело пользуясь ими, он блокировал цитадель.
Эта осада была продиктована, как мы уже говорили выше, не только военными, но также политическими и религиозными соображениями. Было совершенно ясно, что мириться с присутствием селевкидской крепости в сердце Иудеи нельзя. Акра напоминала евреям, что еще не вся страна освобождена.
В начале 162 года до н. э., после осады, Иеґуда предпринял очередную попытку штурма Акры, но селевкидскому гарнизону вновь удалось отбросить штурмующих. Маккавеи были вынуждены приступить к длительной осаде.
Посланцы осажденного гарнизона помчались в Антиохию, умоляя сирийского регента Лисия спасти их. Лисий к тому моменту уже дважды испытал горечь поражения от ударов еврейского военачальника. На этот раз, движимый желанием отомстить Маккавеям, он решился даже рискнуть возможным отпадением Антиохии к сопернику Филиппу, воевавшему в то время на восточных рубежах Селевкидской империи, и направился в Иудею, чтобы расправиться с Иеґудой.
Иеґуда допустил серьезный просчет, полагая, что Лисий будет занят исключительно борьбой за селевкидский престол. Сирийский полководец вместе с малолетним царем Антиохом V Эвпатором вернулся в Иудею в сопровождении боевых слонов – в нарушение договора с Римом, запрещавшего Селевкидам использование боевых слонов. Лисий рискнул вызвать недовольство Рима, надеясь, что слоны, с которыми евреи никогда не сталкивались в бою, помогут ему быстро подавить восстание.