— С Артемом? А что с ним? Эй, слыш, Венька, чё там с Артемом?
Из трубки слышались какие-то приглушенные разговоры, потом Черный вернулся и недовольно спросил:
— А тебе чего от Артема нужно? Ты вообще кто такая и зачем звонишь?
— Я… Я Нина… — выдавила она наконец.
Тон у парня мгновенно изменился, сразу появилась какая-то странная заинтересованность:
— Нина? Это та его подруга?
— Да, — настороженно ответила Нина, не понравился ей этот внезапный скачок настроения.
— Ни-и-и-и-на… — протянул вдруг Черный, потом как-то без перехода включился деловой тон, — А Артем сейчас занят. Дела у него. Неотложные.
— Занят? — не поняла Нина, — Чем занят?
Странно, что за дела такие у Артема? Какие могут быть дела у десятиклассника? Тем более что экзамены на носу. Миллион разных подозрений, одно другого хуже, пронеслись у нее в голове.
— Он… Занят он. Но если хочешь, я тебе все расскажу. Давай встретимся? — снова непонятный затаенный интерес.
Ей надо было узнать, куда Артем пропал, и вообще, что с ним. Она с ума сходила от неизвестности.
— Давай, — ей удалось справиться с собой, голос даже казался спокойным и равнодушным.
— Хорошо, — и непонятное удовлетворение в голосе, — Ты сейчас можешь? У меня как раз пара минут свободных есть.
— Я смотрю, ты очень занятой?
— Я? — Черный хрипло рассмеялся в трубку, — Ты даже себе не представляешь. Ну так что?
Время было семь часов. Мать придет примерно через час.
— Где встречаемся?
— В парке пойдет?
— Пойдет, — пробормотала Нина.
— Тогда жду тебя у входа через двадцать минут, — сказал Черный и отбился.
Когда он с довольным видом положил трубку, Венька перекосился.
— Чего? — с вызовом спросил Черный.
— Артем может не так понять.
На эти слова Черный просто криво ухмыльнулся и цинично бросил:
— Потом мне только спасибо скажет.
***
Парк был в десяти минутах от Нинкиного дома.
Собираться ей было всего ничего, а сидеть дома и ждать лишних десять минут сил не было. Она глянула на себя в зеркало и тут же вышла.
***
Пока Черный насвистывая пошел переодеваться, Венька не утерпел, позвонил Артему. Тот отвечал неохотно, Венька отвлек его от приятного разговора с очередной девчонкой, которую он склеил и уговорил пойти к нему. Разговор как раз готовился перетечь в горизонтальную плоскость.
— Да.
— Артем, тут такое дело, звонила твоя Нинка.
Парень напрягся, но слушал молча.
— Черному говорю, звонила. Про тебя спрашивала.
— И что? — Артема стала намного душить футболка.
— Ну, Черный ей предложил в парке встретиться. Поговорить. О том, о сем. Сам понимаешь…
— Согласилась?
— Согласилась, — ответил Венька.
Девчонка, сидевшая рядом потянула Артема за локоть, видя, что тот сжался, как перед прыжком. Он думать забыл о ней, и теперь просто раздраженно сбросил ее руку и рявкнул:
— Отстань!
— Да пожалуйста! — обиделась та на его внезапную перемену настроения, — И вообще, пошел ты…
Девчонка ушла, оскорбленно хлопнув дверью, а он и не заметил. Он переваривал услышанное.
— В парке, говоришь…
— Ага, у входа, — Венька на том конце сопел в трубку.
— Когда?! — ему казалось, что говорит он спокойно, но Венька услышал рычание.
— Сегодня, в 19.20, - Венька заметил, что Черный возвращается, и заторопился, — Ну бывай, брат.
Артем этого уже не слышал. Он сидел, сжимая в руке трубку так, словно хотел раздавить ее. Потом резко поднялся и вышел.
19.05. Он должен успеть раньше.
Было больно дышать. С какой легкостью она снова предала его. Всего один день, а она уже согласилась пойти на свидание к Черному.
Взглянуть ей в глаза. Посмотреть, как она будет юлить и выкручиваться.
Он сорвался на бег.
В его мыслях в тот момент, как впрочем, и в поведении, было мало логики. Тем более что сам Артем за прошедшие сутки вообще пошел в разнос, будто наверстывал упущенное. Хотя у всего этого был горький привкус. Много ли удовольствия будет, если ты назло спишь с кем попало, лишь бы доказать девчонке, что она тебе не нужна?
Вернее, доказать себе, что она тебе не нужна.
Нину он увидел издали, она стояла у входа в парк и поглядывала на часы. 19.15. Черного рядом с ней не наблюдалось. Артем сначала замер, а потом стремительными шагами пошел к ней.
— Надо же! — зло съехидничала мысль, — Так спешила к Черному, что даже притащилась раньше!