Нет, конечно, будут и те, кто сумеет устроиться, а потом будет вспоминать грядущее десятилетие как самое лучшее время своей жизни. Что и говорить, свободы там будет и правда через край: свободы говорить, свободы прессы, телевидения, инакомыслия, религиозной терпимости — всё это будет. И это будет по-настоящему прекрасно! Честно, я помню, как упивался этой свободой, такой недоступной еще вчера. В этом смысле я и тогда, в 2020-м и сейчас, в 1984-ом вспоминаю это время с ностальгией.
Плохо лишь то, что эта свобода пойдет рука об руку со свободой бандитам грабить и убивать, свободой богатым обирать свою страну и свой народ. Свободой не платить пенсии и зарплаты по несколько месяцев. Свободой сдохнуть от голода посреди шумного города. К сожалению, у любой медали всегда есть две стороны, но при этом каждый видит только свою и ничего не хочет знать о другой. Ведь она его не касается. Или пока не касается.
И вновь, не дающая мне покоя мысль: как я могу помочь? Что я могу с этим сделать? И могу ли я вообще хоть что-то сделать? Хоть что-то изменить к лучшему? Может, телепортироваться прямо в Кремль и расстрелять Горбачева с Лигачевым, да и Ельциным уж заодно? Вот только, как знать, не станет ли от этого лишь хуже? К тому же, я солдат, а не убийца.
Я ведь даже не представлял себе, какой груз ответственности свалится на меня, когда давал свое согласие в той кафешке тогда, тридцать шесть лет вперёд. Да и не особо верил я тогда этому мужику, если честно. Меня большая волновала тогда дармовая выпивка и жрачка.
Три недели я пробыл дома, вдоволь наговорился с родителями. Я смотрел на них и не мог насмотреться, не мог нарадоваться тому, что они здесь, что они живы, что мы снова вместе, что они еще относительно молоды и полны сил. Сходили с ними на могилки к бабушке и к тете, старшей маминой сестре. А потом, сказав родителям, что хочу навестить столицу, поехал в Москву.
Электричкой до Александрова, потом так же электричкой от Александрова до Москвы. Можно, конечно, было бы и на автобусе или на прямом поезде, но так выходило дешевле, хоть и чуть дольше — ведь электрички у "каждого столба" останавливаются. А с деньгами пока было не очень. Конечно, у меня было что-то около 400 чеков, которыми нам, вместо денег, платили "за речкой", 300 из которых я получил за тяжелое ранение. Но их еще надумаешься обменять или отоварить. Отоварить можно было только в сети магазинов "Березка", по предъявлении военного билета. А можно было продать спекулянтам или, как их называли — фарцовщикам, в среднем по три с половиной рубля за чек. Что я и собирался сделать в первую очередь.
Поэтому, выйдя на Ярославском вокзале, я сразу свернул в метро. Вы не поверите, какой это кайф — вновь проехать в метро за пять копеек! В общем, доехал я до станции Академическая и направился по Профсоюзной улице к дому N16, где располагался магазин "Березка", торгующий промтоварами. Вообще, в Москве таких магазинов было множество, но они все были специализированными: где торговали обувью, где продуктами, где мебелью или электроникой и т. д. Мне, по сути, было всё равно, но в этом магазине я просто уже бывал, когда приезжал в отпуск — прикупил себе кое-что из одежды на будущее.
Как обычно, возле магазина крутились симпатичные молодые люди, та самая фарца или — фарцовщики. Кстати, я потом как-то поинтересовался, откуда пошло такое название, погуглил в сети. Оказывается, что, скорее всего, корни выводятся от старого одесского слова "форец". Так называли человека, который забалтывает покупателя и сбивает цену, скупая у него товар по дешевке и тут же рядом продавая втридорога.
Но для советского закона того времени это были спекулянты, то есть, ребята в своем роде отчаянные, поскольку постоянно ходили под статьей, которая, насколько я помню, как максимальное наказание предусматривала смертную казнь. Так что бизнес у них был веселый, рисковый, очень прибыльный, но для многих — не очень долгий.
Подойдя к магазину, я стал демонстративно осматриваться вокруг. Через минуту ко мне подкатил молодой человек в кроссовках "Адидас", такой же футболке, джинсах, солнечных очках — капельках и с сумкой через плечо. На сумке, понятно, тоже красовался логотип "Адидас" В общем, как тогда говорили: весь упакованный в фирму?. И сразу же между нами произошел разговор следующего содержания: