Тварь, как всегда, приближается стремительно и совершенно бесшумно. Как будто она бестелесна. Но я уже знаю, что это не так. Топор ее причиняет сильнейшую боль, когти рвут тело по-настоящему, зубы переламывают кости вполне реально. И тут я улыбнулся: реально? А что есть реальность? Разве этот мир не плод моего воображения? И улыбка угасла: реально то, что реально для нас сейчас.
И вот что я заметил: стоило мне улыбнуться, на секунду усомнившись в реальности происходящего, как тварь на мгновение остановилась. Скорее всего, это значит, что сама тварь есть порождение моего собственного разума и существует лишь до тех пор, пока я в нее верю. Но я слишком устал, чтобы анализировать, мысли еле шевелятся в голове как глыбы: столь же тяжелы и столь же неповоротливы.
Однако руки сами делают привычную работу, они поднимают автомат и палец прижимает спусковой крючок. Тот воздействует на шептало[65] и происходит спуск ударника с боевого взвода. Длинная очередь на весь рожок словно перерезает тварь пополам. Тварь падает на асфальт, дергается и замирает.
Я глубоко вздыхаю, обнаружив, что какое-то время не дышал, поднимаю голову к серому небу, подставляя лицо льющейся влаге. Потом вытаскиваю из кармана новый рожок и вставляю его на место пустого. Закидываю автомат на плечо, разворачиваюсь, и делаю шаг.
И в этот момент сильнейший удар по затылку валит меня с ног. Я ничком, словно бревно, падаю лицом в разбитый асфальт. Из последних сил пытаюсь повернуть голову и вижу совсем рядом — глаза в глаза — оскаленную морду твари. Она улыбается, но лучше бы она этого не делала. В голове звучит ее хриплый голос: "Ты забыл, Гоша Куба, что материя вторична" — и сознание уносит меня в темноту.
Когда я очнулся, то первое, что испытал — это холод. Мне было очень холодно, так, что я даже застонал и открыл глаза. Приподняв голову, я убедился, что нахожусь в морге, как и было обещано Учителем. Лежу на каменном (или из чего их там делают?) столе голым, даже не прикрытым простыней. Рядом каталка с инструментами, от одного вида которых волосы дыбом встают. Ясно, меня решили вскрывать. Я огляделся по сторонам и увидел стоящую рядом камеру на штативе, а прямо надо мной этот железный круг с лампами. Очевидно, решили записать процесс вскрытия.
Тут вошел мужчина, небольшого роста, но с обширной лысиной и в сомнительной свежести белом халате, увидел меня с поднятой головой и открытыми глазами, заорал и исчез. Тут же из двери высунулась вторая голова, на этот раз с прической "полубокс", оглядела меня и тоже исчезла. Послушались звуки набора телефонного номера, и я услышал следующий односторонний разговор:
— Ало, это я! Этот хрен ожил!
— …
— Да откуда мне знать? Но сейчас лежит, вертит головой и глазами лупает.
— …
— Понял, жду.
После этого за стеной послышалось какое-то тихое бурчание. Видимо, эти двое обменивались мнением так, чтобы я не слышал. Я включил "рентген" и стена между нами растаяла. Я увидел все того же лысого в халате, очевидно — патологоанатома, который и должен был делать мне вскрытие. А второй оказался майором милиции и в руках у него был автомат.
Наконец, вышел лысый патологоанатом, приблизился к столу метра на два и участливо спросил:
— Как вы себя чувствуете?
Я прочистил забитое противной слизью горло, харкнул все это куда-то вбок и сказал:
— Не могли бы принести мне воды?
Подумал, и добавил:
— Не бойтесь, обещаю, кусаться не буду.
— Минуту! — И белохалатник исчез.
Через минуту появились оба. Лысый нес в руке эмалированную кружку с водой, а майор нес свой автомат.
Он встал сбоку, уставил дуло автомата на меня, куда-то в район живота, и передернул затвор:
— Предупреждаю, одно движение, которое мне не понравится, и я стреляю! Веришь, нет?
И я ему поверил. Убить восставшего покойника — это, может быть, даже и не преступление. Поэтому, просипел, стараясь быть убедительным:
— Верю!
Тот кивнул удовлетворенно. В это время второй осторожно подошел и поднес мне кружку ко рту.
— Надеюсь, без газа? — проворчал я.
— Что? — вздрогнул он. Потом до него дошло:
— А! Да, вода без газа.
Я приподнял голову и выпил содержимое кружки одним махом. Даже не думал, что так хочу пить. Потом откинулся головой на стол и стал дожидаться приезда начальства. С этими говорить было бесполезно, ежу понятно.
65
Шептало — часть ударно-спускового механизма огнестрельного оружия, удерживающая курок или ударник на боевом или предохранительном взводе. Для производства выстрела шептало выводится из зацепления с боевым взводом, и курок (ударник) начинает двигаться под действием боевой пружины.