… Впрочем, полагаю, что эти мои вопросы все же имеют ответ в «Концепции миссионерского служения». И этот ответ положительный, хотя и «страха ради монашеска» слегка примаскированный. В пункте 3.4 там рекомендовано «продуманное использование в миссионерской деятельности среди молодежи современных форм творчества: музыкального, литературного, художественно-изобразительного и т. п.». Вряд ли под «современной формой музыкального молодежного творчества» имеется в виду попса. Значит, наверно, речь идет о рок-музыке…
Аналогично я понимаю и решение Архиерейского собора 2004 года: «Следует активно развивать самые разные формы молодежного досуга, включая концерты, выставки, летние лагеря, строительные отряды и так далее. При этом во внебогослужебной сфере могут использоваться культурные стили и формы, привычные для современной молодежи, если они наполняются христианским содержанием» (Определение Собора о внутренней жизни Русской Православной Церкви, 13).
… 14 апреля 2006 года в канун Лазаревой Субботы, в Отделе Внешних Церковных Связей в Свято-Даниловом монастыре митрополит Кирилл встретился с легендами русского рока — Константином Кинчевым («Алиса»), Юрием Шевчуком (ДДТ), Романом Неумоевым («Инструкция по Выживанию»), Стасом Бартеневым («Если»), Олегом Кривошеевым («Братья Карамазовы»).
Митрополит Кирилл сказал, что взаимоотношения рока и Церкви — это частный случай распространённого ныне взаимодействия культур. «Вопрос о взаимоотношении культур является основным, — подчеркнул Владыка. — Если культурные модели не состыковываются, то это приводит к конфликтам. И вы знаете, что произошло с публикацией карикатур в отношении пророка Мухаммеда. Этот пример — некий символ, который даёт понимание того, что сейчас происходит. Но слово «культура» — в том контексте, в котором я сейчас говорю, имеет, конечно, более широкий смысл. А если говорить, о предмете нашей встречи, то здесь речь идёт о взаимодействии субкультур. Собственно говоря, что такое «литургическая культура»? Это субкультура. Может ли субкультура претендовать на то, чтобы стать культурой для всех? Может, но весьма сомнительно, что она действительно этой культурой станет и всех объединит. А Церковь призвана спасать всех. И здесь мы входим в соприкосновении с очень болезненными темами».
Далее митрополит Кирилл подчеркнул, что церковная проповедь и церковная миссия должны осуществляться путём некой инкультурации, то есть — вхождения в ту культуру, которая является народной. «И сегодня молодёжь находится под сильным влиянием той музыки, представителями которой вы являетесь, — заметил иерарх. — Я не знаю, хорошая это музыка или плохая. Но совершенно очевидно, что если эта субкультура является понятной и убедительной для молодёжи, то, конечно, возникает вопрос, может ли эта культура гарантировать, чтобы в этой среде возникали предпосылки для усваивания Божественного Откровения?».
В тот день мы узнали, что у митрополита Кирилла был собственный опыт проповеди на рок-концерте. Это случилось в 2004 году на смоленском фестивале «Рок против Наркотиков». Владыка сказал, что он не представлял — что такое выступать перед такой огромной молодежной аудиторией да еще на рок-концерте. «Когда я вышел на сцену и вгляделся в толпу, я понял, что о заповедях блаженств тут вряд ли можно сказать. И тогда я спросил: "Ребята, вы любите футбол?" "Д-а-а!" — закричала ошалевшая тусовка. "Вы хотете, чтобы сборная России стала чемпионом мира?" — "Да-а-а-аШ". — "Скажите, а может пьяный человек стать чемпионом?" — "Не-е-ет!" — "Ну, так и не пейте!". — "Ура-а-а-а!!!"»
Митрполит сказал, что после того концерта понял, что рок-музыканты должны быть духовно и физически сильными людьми. Иначе им не выдержать постоянное воздействие стольких децибел. «Рок-музыкантам надо давать молоко за вредность, — шутил митрополит на встрече. — Если хоть кто-то после рок-концерта задумается о смысле жизни, то, значит, эта жертва рокерами приносится не зря».
Рокеры отнюдь не неожиданно завели речь о попсе. Кинчев объявил «Фабрику Звёзд» «настоящим сатанизмом», а Шевчук неожиданно попросил Владыку: «Вы часто встречаетесь с Путиным. Шепните ему, чтобы на ТВ было побольше рока». Владыка жепризнался: «В моем лице вы столкнулись с человеком, который различия между рокмузыкой и, как вы говорите, «попсой» не делал никакого до сегодняшнего дня»[418].
Я взялся пояснить это различие: рок — это поэзия. Люди поют строки, которые они сами написали. Вот пример русского православного рока — песня «Я уже устал» рокбарда Сергея Трофимова: «А в конце пути ощущенье свободы оттого, что там, где рождается новь, за меня, дурного, над всем небосводом Тело держат гвозди, а душу — Любовь». А попса — это песенки в стиле «У меня букашки от моей Наташки».