Эта идея может казаться непривычной только в Москве. Полжизни моей проходят в поездках от Сахалина до Кенигсберга. И я несколько раз в Сибири беседовал с людьми, которые строят храмы. Строят, кстати, нередко силами турецких рабочих, что самое смешно-печальное. Спрашивал: «Какова, по-вашему, судьба этих храмов?». Ведь там повальное настроение — уезжать. Уезжать из Сибири. И даже строители отвечают: «Мы понимаем, что строим храмы для китайцев».
Наш шанс в том, что китайцы, оторванные от родной коммунистической или конфуцианской среды, могут быть более восприимчивы к принятию христианства.
Китайцы, мне кажется, готовы к этому. Это самая атеистическая нация на земле. И коммунизм тут сказался, и традиции: даосизм и буддизм ведь трудно назвать религией. Во многом китайское сознание — религиозная целина. И когда они придут к нам, они окажутся открыты нашей среде.
Пока они в меньшинстве, пока они учат наш язык и приспособляются к нашему образу жизни — есть шанс подарить им Православие. Нужно использовать исторический шанс для того, чтобы китайской диаспоре, просачивающейся в Россию, принести весть о Православии. Необходимо в сибирских и дальневосточных школах рассказывать и прививать уважение к православной культуре в расчете не только на русских детей, но и на маленьких китайцев, буде они сядут за парты российских школ. Для того, чтобы они могли понять стихию России, мало толку рассказывать им о многовековой тяжбе России и Швеции за обладание Ревелем или Нарвой. Это слишком далеко от них, это совершенно не их история. Чтобы жизнь России стала им близка, необходимо, чтобы душа России стала их душой.
Именно так переходило Православие от греков к другим народам — через пленников, заложников, торговцев, в общем — через «временно перемещенных лиц», которые, оказавшись в империи, знакомились с христианством, а потом передавали его на свою Родину.
А вдруг это будут не только «колонии»? Вдруг и о Хабаровске или Красноярске придется однажды сказать те страшные слова, что русский поэт-эмигрант Арсений Несмелое (погибший после 1945 года в пересыльной советской тюрьме) сказал о ныне китайском Харбине:
Милый город, горд и строен, Будет день такой, Что не вспомнят, что построен Русской ты рукой. Пусть удел подобный горек, Не опустим глаз; Вспомяни, старик историк, Вспомяни о нас.
Почему бы в тех епархиях, где уже есть крупные китайские колонии (это Москва и Сибирь), не вырастить священников-миссионеров, которые знали бы китайский язык, знали бы китайскую культуру, историю, философию и проповедовали бы специально в китайских общежитиях? Неужто не хватит ни дальновидности, ни денег для того, чтобы по несколько юношей послать на учебу в Москву или нанять им репетиторов прямо у себя на месте?
В дальневосточных и сибирских епархиях уже пора создавать миссионерские центры для работы с китайцами. Например, во Владивостоке я видел храм, где возле каждой иконы висит пояснительная табличка с иероглифами, написаны и основные молитвы на китайском. Служба идет на церковно-славянском языке, но и зашедший в храм китаец может что-то понять и не чувствует себя чужим.
Я не ставлю задачу обращения всего Китая, но те китайцы, которые волею судьбы оказались в России, могли бы принять Православие. А уж если со временем китайцев здесь станет больше, чем русских, то тем более важно, чтобы среди китайцев были группы людей, которые смотрели бы на мир взглядом, близким к нашему, — православным… Конечно, большинство моих критиков не заметили, что я говорю об обращении китайцев, а не об обращении Китая. Тем не менее один критический пассаж я нахожу весьма интересным (он появился на одном из дугинских форумов).