Но ведь это не было правдой! В самом деле, я не ощущала себя как-то не так. В мою голову не прокрадывались никакие навязчивые идеи, я не просыпалась посреди какого-нибудь поля голая, тщетно пытаясь вспомнить, как же так вышло. Склонности к суициду я за собой тоже не замечала – по крайней мере, не больше, чем у любого другого человека. Та же Василиса, после очень сложного дня, стонала в моем магазинчике и требовала убить её прямо сейчас, чтобы не мучилась.
Что же я не выполнила её просьбу? Глядишь, и мне бы жить легче стало. Ах да, всё дело в её муже ФСБ-шнике, который явно не спустил бы такое дело на тормозах. Мы, конечно, тоже дружим с далеких, почти доисторических времен, но что-то мне подсказывает, что между мной и женой он выберет последнюю. Предатель.
Я не псих.
Да? А как же тогда я самой себе могу объяснить, что вот уже пять долбанных минут стою на пороге частной клиники, попутно тереблю пальцами этот треклятый картонный прямоугольник, и не решаюсь зайти? Что это – принятие поражения? Или всё же попытка доказать всем вокруг и себе заодно, что под моей черепушкой расположились более чем адекватные мозги?
А всё просто потому, что эта визитка упорно мозолила мне глаза. Серьезно – она появлялась словно из неоткуда, постоянно, регулярно, с систематически повторяющейся периодичностью. Я могу подбирать синонимы до бесконечности, но суть от этого не изменится. Картонка выпадала из моей сумки, забиралась в мой кошелек, чудесным образом оказывалась на столе в кухне. Она словно кричала «Возьми меня! Прочти меня! Набери мой номер!». И в какой-то момент я просто сдалась.
А теперь стояла на улице и думала, на кой черт я подчинилась воле тупой визитки, и не тупой, но очень настойчивой подруги? Сидела бы себе спокойно в лавке, составляла новую композицию к чьим-то поминкам. Не самое жизнеутверждающее занятие, конечно, но это что-то более привычное, нежели посещение психотерапевта.
А вдруг он окажется мерзким, нудным старикашкой, который тут же решит, что у меня – тысяча и один диагноз, после чего упечет далеко и надолго? Я, конечно, иногда думала обить дополнительно стены в своей квартире, но лишь потому, что любила теплые жилища. Так-то мягкие стены меня не особо привлекают.
Так, ладно. Хватит тут стоять. Уже и люди начали недобро коситься, словно у меня на лице написано что-то нехорошее. А может, у меня, как у начинающего психопата, слюни начали течь? Да нет, подбородок вроде сухой. Всё, хватит. Я взрослый человек, уверенный в себе и не боящийся никого. И какому-то доктору меня точно не напугать.
Решив так про себя, я, наконец, поднялась по ступенькам и толкнула входную дверь, оказываясь уже не снаружи, а внутри клиники. Стоит отметить, что по ту сторону двери было весьма уютно. И определенно дорого. Нет, я итак в последнем не сомневалась, поскольку снаружи здание выглядело ничуть не хуже. Огромный медицинский комплекс внушал трепет всем, кто был чуть менее равнодушным к современной медицине и хоть что-то смыслил в архитектуре. Внутри же клиника представляла собой одно сплошное «вау». Огромная стойка регистрации, к которой – о чудеса! – не тянулась километровая очередь, просторные коридоры со светлыми стенами и вымощенными плиткой полами. И диваны – много диванов, мягких, удобных, в которые так и тянуло посадить свою пятую точку. Это вам не деревянные лавки в бесплатных учреждениях. Тут всё по первому разряду, для дорогих – во всех смыслах – пациентов.
И как мне вообще удалось записаться? Васька, что, продала свою почку? Напрашивается вполне логичный, на мой взгляд, вопрос – зачем ей это? Неужели подруга думает, что мне так сильно нужна помощь?
Ладно, об этом потом. А пока – на поиски этого самого Воронцова. Если верить часам, я итак уже опоздала на три минуты. Поэтому, спросив у милой улыбчивой девушки за стойкой, где обитает этот самый специалист, я потрусила в нужную сторону, с каждым шагом всё больше теряя уверенность в том, что я поступаю правильно.
Возле нужного кабинета мне осталось преодолеть последнюю преграду. Оказывается, у гуру психотерапии был личный секретарь. А я-то наивно думала, что меня на прием записывала одна из девочек внизу. «Всё чудесатее и чудесатее», - мелькнула в моей якобы нездоровой головушке фраза из произведения Льюиса Кэррола, в котором он описывал приключения моей тезки*, после чего я негромко кашлянула, привлекая внимание девушки.
Которая, подняв голову, посмотрела на меня поверх монитора компьютера, нацепив на лицо дежурную улыбку.
- Добрый день. Чем могу вам помочь? – старательно скалясь и демонстрируя, что и стоматологи в этой клинике работают неплохие, спросила секретарь