Мое желание исполнилось через час, когда Ревинг начал выстаивать петли портала. Мы, как гусята, вновь выстроились в ряд и уставшей толпой двинулись обратно в любимые казематы академии. К моему (и не только) сегодня все лекции были отменены. Оставшийся день адепты могли отдыхать и радоваться жизни, все, кроме меня. Кухонное наказание никто не отменил.
- Эй, - окликнула меня орчанка, когда мы выходили из аудитории. Кстати, я всё-таки узнала, как её зовут – Ханна Тоура Торьерг – преподаватель несколько раз отзывал девушку, когда та подходила слишком близко к доктору и телам. – Придешь сегодня вечером в зал?
- Если не умру на кухне - обязательно, – со страдальческим видом проговорила. На самом деле, мне бы очень хотелось сходить. Было интересно, чему она может меня научить. Да и тренировка не помешает.
- В смысле? – Ханна недоуменно скривила брови.
- Наказание, - нащупав ректорскую записку, махнула ей в воздухе.
- Надолго?
- Чуть больше месяца – выходные благодушно освободил, - с притворным трепетом закончила фразу. - Ладно, мне пора, если что вечером встретимся. – развернувшись, последовала к выходу из башни.
Расположение служебного входа на кухню я знала – благоразумно выучила план академии, после произошедшего в кабинете ректора. Нельзя, чтобы такой конфуз со мной случился дважды еще и по моей вине.
На выходе из учебного корпуса мне на плечо легла рука незнакомца. Тело пришло в изготовку, и я уже было собиралась сбросить непрошенного гостя, когда краем глаза увидела оного. Ревинг. И что ему от меня надо? Известно, что. Ладно, сама виновата. Привлекла не нужное внимание. Очередная ошибка в мою копилочку. Такими темпами мне придется покупать тару побольше, иначе все, случившиеся косяки в мою, просто на просто не поместятся.
- Торопишься? – сухо спросил маг. В его глазах так и лучилась неприязнь или мне так только казалось, потому что на лице мужчины не дернулся ни один мускул. Он, кажется, даже не моргал.
- Да, опаздываю на отработку, - тяжело вздохнув, невзначай развернулась по направлению к выходу, как бы намекая, извините многоуважаемый сер, но кухня сама себя не уничтожит. Туда срочно необходимо отправить профессионала.
- Я провожу, - не снимая угрюмую маску сказал мужчина. - Идешь?
Куда я денусь?
- Угу, - мое мычание восприняли, как знак согласия.
Мы шли молча. Мужчина так и не заговорил, не принялся допрашивать или докучать. он вообще не обращал на меня внимание, словно идет один по этой гранитной дорожке.
- У вас интересный ход мыслей, адептка, - заговорил Ревинг.
Когда я ничего на это не ответила, мужчина продолжил.
- Мне бы хотелось знать, от куда в столь юной голове такие знания?
- Логика?
- Раньше вы не отличались ее наличием.
- Это было до… моей смерти, - обвиню во всем Черту, пусть люди привыкают.
- Да, я об этом слышал. Вот только в этом ли настоящая причина? - мужчина резко остановился и посмотрел на меня своими пронзительными карими глазами.
От такого взгляда хочется убежать и спрятаться, а после, долго плакать в неизвестном темном углу. Но я привыкла, ему меня не испугать. Когда большую часть жизни на тебя смотрят именно так, невольно приспосабливаешься и перестаешь реагировать.
Но, Катарина такого не знала. Не чувствовала. И не могла привыкнуть.
Вздрогнув, опустила взгляд в пол. Теперь я - маленький комочек страха, готовый убежать при первой же возможности.
- Н-но я не вру.
Мужчина молчал.
- Что Вы от меня хотите?
И снова это гнетущее молчание.
Чем дольше он молчал, тем больше создавалось ощущения, что меня исследуют. Словно невидимые путы окружили мое тело, прощупывая, просматривая каждый уголок души. От кончиков пальцев до корней волос пробежала дрожь, сердце учащенно забилось, а ладони вспотели. Хотелось уйти, сделать хоть что-нибудь лишь бы сбросить липкое существо, так нагло окружившее моё тело. Вот только мысли путались, они уплывали быстрее, чем я могла их поймать.
Я услышала щелчок, потов второй, а за ним и третий. Словно кто-то открывал старым ключом уже проржавевшие от постоянного дождя, тяжелые ржавые двери.
Капля пота стекла по виску. Платье неприятно липло к спине. Хотелось кричать, но я не могла раскрыть рта. Хотелось плакать, но глаза застилала молочная пелена.
Кто-то пробирался всё глубже. Раз за разом открывая все новые пути. Я хотела бороться, кричать и брыкаться, но не могла…
Отпустить, - яркая вспышка, мысль, которую я смогла уловить.
Хотелось поддаться, выбросить щит. Пригласить… приласкать… кого… я не знала.