- Э-э, по-моему, без головного убора… - неуверенно проговорила Лори.
- Да, - подтвердил Кемаль, - голову, в понимании этой расы необходимо прятать, даже от взглядов. А тиррейцы?
- А эти прячут ноги, - уже смелее ответила Лори.
- Точно, - кивнул парень, улыбнувшись, - они чувствуют землю через стопы, для них это сакральная часть тела. Что не любят цейциане?
- Когда кто-то кроме них носит что-то металлическое.
- Они считают это своей прерогативой, - дополнил Кемаль. – А дроудорийцы?
- Никаких прикосновений, - чётко и без заминки ответила Лори, которая сосредоточившись на этой расе, не очень стремилась запомнить то, что связано с другими. – У дроудорийцев прикосновение является чем-то интимным, личным. А если это произойдёт случайно? – полюбопытствовала женщина. – Вдруг кто-то толкнёт?
- Дроудорийцы не толкаются, для них это дикость. Но если что-то подобное произойдёт, не волнуйся, на тебе «теус». И всё же постарайся избежать неловких ситуаций. Это раса прирождённых воинов, они идеально контролируют своё тело. Двигайся как они - плавно, неторопливо, - Кемаль замолчал.
Лори хотела спросить, как это: воин, а двигается неторопливо. Но прежде чем она открыла рот, её закидали вопросами. Пришлось рассказать всё, что узнала за последнее время. Например, что эльтанарфы – самая закрытая раса. Их женщин и детей никто не видел. Они очень тщательно оберегали свой мир от чужих взглядов. Но при этом сами лезли во все дела. На правах старших, они контролировали почти все более или менее заметные процессы в Сообществе. Единственные, кому они не могли диктовать условия – это синерийцы, вольнодумцы.
Моарофины тоже были чрезвычайно закрытой расой. Из-за особой чувствительности к эманациям чужих миров, они старались не покидать своё измерение. И так же, как эльтанарфы, прятали своих детей и женщин, потому что это было самое ценное. Чем совершеннее становился народ, тем более тщательному отбору его подвергала природа. Высокая продолжительность жизни (у эльтанарфов три тысячи лет, у моарофин – полторы) предъявляла счёт в виде редко рождающихся детей. Только истинные пары могли рассчитывать на бессмертие в виде потомков. А найти свою вторую половинку с каждым тысячелетием становилось всё сложнее.
Лори всё пыталась представить, каково это – жить три тысячи лет… и не смогла. Подумалось, что так долго… можно и устать.
Тиррейцы же, которые в людских фэнтези играли роль гномов, при продолжительности жизни в тысячу-тысячу двести лет, всё ещё могли иметь двух детей, хоть и довольно редко. Правда, и у них и у дроудорийцев так же возникали сложности в поисках пары.
Цейциане были ближе всего к землянам. У них рождалось несколько детей. Если кто-то из пары погибал, даже лишённые своей половинки, физически они могли зачать детей с другим партнёром, пусть и без любви.
- Кемаль, а как это происходит? – спросила Лори, дождавшись паузы в вопросах. – Я имею в виду нахождение пары. Как ты узнаешь, что она та самая? Вдруг пройдешь мимо.
- Ты слышала такое выражение, как «любовь с первого взгляда»? Даже не будучи Новыми, люди имеют доступ к информационному полю, и они знают, что такое в жизни случается. Очень редко, правда. Чаще они неправильно интерпретируют происходящее, не могут разобраться в запутанных ощущениях. С Новыми такого не случается. Когда мы встречаем свою пару - Вселенная как будто замирает… и происходит её сдвиг.
- Ты уверен, что не пройдёшь мимо?
- Абсолютно.
- А Нелли может стать твоей парой? – Лори не поняла, какой чёрт дёрнул её задать этот вопрос.
Кемаль лукаво улыбнулся:
- Всё в руках Создателя. Вполне возможно и такое.
Лори, недовольная своей несдержанностью, замолчала. И ужаснулась, той ревности к собственной дочери, что неожиданно проснулась в ней.
А Кемаль между тем посерьёзнел:
- А теперь я дополню твои знания кое-какими деталями, - начал он. - Дроудорийцы нередко страдают от пакостей цейциан, а точнее, той их части, что называют себя эританцами. Дроудор обвинил Межрасовый Совет в поспешности. Именно под их давлением землянам было отказано в членстве. Считается, что мы поведём себя ещё хуже, чем цейциане. Но вся проблема в том, что их негативное отношение имеет свою основу. Мы их антиподы. Наша сущность «охотника» вошла в конфронтацию с их сущностью «воина»…
- Не поняла, - недоумевая, вставила Лори, - что за «охотник»? Мы же водная раса.
- Вода – это стихия, а сущность у землян – охотник. Как, например, эльтанарфы стихийники дерева, а сущность у них – целитель. У цейциан стихия – металл, а сами они – ремесленники, в основном, кузнецы. Тиррейцы взаимодействуют с землёй, и являются при этом камнерезами. Моарофины воздушники, их сущность – это лекари душ. И вот тут начинается самое интересное, - сообщил Кемаль, сопровождая слова загадочной улыбкой. – Казалось бы, эльтанарфы и моарофины довольно близки по сущности, но на самом деле эти две расы недолюбливают друг друга. Цейциане не сходятся с тиррейцами, хотя непонятно, что они не могут поделить. А вот дроудорийцы в штыки принимают нас, землян. Самое прискорбное в этой ситуации: даже высшие расы, которые считают себя неподвластным эмоциям, не могут справиться с этой неприязнью. Всё происходит на таких глубинах подсознания, куда и моарофины, с их любовью к «тонким мирам», не могут добраться. Бытует мнение, что во Вселенной существует ещё одна раса, седьмая, появление которой может сгладить это недоразумение. Учёные с Синерия пришли к такому выводу после тщательного изучения древних манускриптов исчезнувших народов. Синерийцы считают, что, только переступив через неприятие, Сообщество сможет достигнуть новых высот в развитии. Ведь они сами сумели так сделать – пересилили подспудную неприязнь и объединились ради всеобщего блага.
- А может они и есть та самая седьмая раса? – предположила Лори.
Кемаль чуть пожал плечами.
- Существует и такая версия.
Лори промолчала. Она не совсем понимала к чему столько информации, ведь её отвезут прямо на Дроудор. Вряд ли она встретит кого-либо из представителей других рас. А там, землянку возьмут в оборот и засунут в какой-нибудь клан, где она будет дожидаться совершеннолетия. А наступит ли оно зависит исключительно от того как решит старейшина.
Лори не удалось слишком углубиться в раздумьях над тем, как именно будут развиваться события – пришло время пересадки.
Пересадка происходила совсем не так, как представляла себе итальянка.
С военной базы за ними прислали челнок, который влетел в специальный отсек. После необходимых процедур - выравнивание давления и закачка кислорода - Кемаля и Лори проводили на транспорт, доставивший их не саму базу, а на другой корабль. Военный. «Аслан» оказался в три раза больше «Ориона», и более грозным по очертаниям. Внимательно осмотреть своё средство передвижения путешественникам не удалось – их быстро доставили на борт. Там пассажирам были предложены отдельные каюты для отдыха. До измерения Дроудора необходимо было лететь двенадцать часов.
Лори честно попробовала поспасть, как ей советовал Кемаль, но не смогла. Оставшись наедине со своими мыслями и страхами, она занервничала. Размышления на тему: «Что я творю?!» заставляли испуганно метаться по маленькому помещению. Пальцы, случайно коснувшись ракушки на шее, замерли. И снизошло спокойствие. И понимание. Она ведь это делает ради дочери. Ради её будущего. К чему сомнения, страхи?.. Всё будет хорошо. Всё случается не просто так…
Лори не поняла, как уснула. Не вспомнила, как ложилась.
Она проснулась выспавшаяся, спокойная, уверенная. Довольно потянувшись, женщина скинула одежду и отправилась в душевую кабинку. Кемаль говорил, что у других рас не принято купаться водой – слишком драгоценный ресурс. Поэтому Лори решила напоследок принять нормальный душ. Неизвестно, когда в следующий раз представится такая возможность. Шагнув под тугие струи, женщина закинула голову, позволяя воде омывать себя.
Вытираясь одноразовым полотенцем, Лори удивлялась тому, что, несмотря на то, что корабль был военным, бытовые условия здесь был неплохими. Каюты в основном одноместные, редко – двухместные, и в каждой – отдельный душ.